В апреле этого года Владимир Уйба стал врио главы Коми. Чтобы стать полноценным губернатором, ему надо пройти через горнило сентябрьских выборов.
Впрочем, «горнило» – это громко сказано. Пожилого кандидата лишь слегка «подогреют» в предвыборной микроволновке. Ведь всех его потенциальных соперников отфильтровали еще на старте. А проиграть спойлерам практически невозможно…
Стартовые месяцы для любого назначенца – это всегда аванс. Кредит, взятый у населения. После чего «должнику» выкатывают первые счета. Многие надеялись, что доктор Уйба разберется хотя бы с коронавирусом. А что в результате? С начала апреля число подтвержденных случаев заболевания увеличилось в 60(!) раз. И конца-края эпидемии, которая всех уже задолбала, пока не видно…

Сергей Гапликов за штурвалом истребителя.

Затухающий регион

Соратники предыдущего назначенца жаловались, что Коми – не слишком-то дружелюбный край. Приезжих встречают холодно, а провожают, толкая в спину.
На самом деле мы на редкость терпеливы. И когда нас, к примеру, гонят на февральский субботник по уборке снега, лишь ворчим да посмеиваемся. Здесь вам не Хабаровск, где «за своего парня» 40-тысячная толпа готова рвануть на площадь.
Тихий пассивный саботаж – вот и весь арсенал нашего сопротивления чужакам. Это характерно для регионов с затухающей пассионарностью.
А чего бы ей не затухнуть, если Коми (население – 820 тысяч) каждый год теряет по 8-10 тысяч своих сограждан? Причем уезжают самые умные, смелые, предприимчивые. И главное, молодые. При такой «утечке мозгов» – какая уж тут пассионарность?
Республика давно превратилась в сырьевой придаток Москвы. А «придатку» мозги не нужны. Только – руки. И это руки «вахтовиков», обслуживающих нефтяную или газовую трубу.
Но гораздо хуже – вахтовики во власти. С ними мы впервые познакомились еще в «нулевые» годы. Это когда в Сыктывкаре высадился московский десант технократов: Кабин, Левицкий, Орда. Они привезли с собой целую команду сподвижников – от «успешных менеджеров» до секретарш-любовниц. Иногда в роли любовниц выступали и сами менеджеры, что не могло не шокировать целомудренную провинцию.
Дальше все шло по нарастающей. Теряя собственные «мозги», республика была вынуждена их заимствовать. Но ни один из «варягов» долго не продержался. Кадровая чехарда в Желтом доме не прекращается уже почти 20 лет.
Поэтому пусть назначенцы не обижаются на холодный прием. С чего бы нам любить этих командировочных? Известно ведь – поматросят и бросят.
Мы пережили «иго» Орды и «обожглись» на Гапликове. Теперь будем «дуть» на Уйбу, обсуждать его и склонять. Хотя ничего плохого этот человек нам пока не сделал.
Наш скептицизм основан на горьком опыте. Это целая история ошибок, потерь и разочарований.

Юрий Спиридонов тоже любил авиацию.

Кресло без катапульты

В фильме «В бой идут одни старики» есть эпизод, где вчерашних курсантов распределяют по экипажам. Пожилой механик явно не рад пополнению. «Что, не нравлюсь?» – с обидой спрашивает новичок и слышит в ответ печальное: «Ты у меня уже пятый…»
Вот и Уйба у нас уже пятый. Все его предшественники – сбитые летчики, их судьбам не позавидуешь. Один в могиле, двое в тюрьме. А четвертый по счету сбежал – ни адреса не оставил, ни телефончика. И некуда позвонить: «Сергей Анатольевич, где деньги арабских шейхов? Нам так нравились эти сказки Шахерезады, мы уже и губу раскатали…»
Увы, кресло главы республики никому не приносит счастья. Ни его обладателям, ни жителям региона.

В 2001 году Владимир Торлопов высоко взлетел, но его падение оказалось страшным…

На первый-второй рассчитайся…

Первым в 1994 году стал Юрий Спиридонов. Харизматичный лидер эпохи «парада суверенитетов». Пожалуй, самый даровитый вожак за всю историю Коми края.
Спиридонов поднялся на волне демократии. Но та же волна его и сгубила. В 2001 году он неожиданно проиграл менее сильному конкуренту Владимиру Торлопову.
На честных выборах это бывает. Иногда побеждает слабейший. Тут нет ничего фатального: через четыре года избиратели могли бы сами себя поправить. Но в 2004 году Владимир Путин выборы отменил. И переназначил Торлопова на новый срок.
Ошибку агрегата всегда можно исправить. Отсутствие агрегата исправить нельзя. Так и с демократией. Да, у нее немало дефектов. Но когда она умирает, о ней вспоминается только хорошее…
К Владимиру Торлопову прилепилась обидная кличка «Маргарин». Тем не менее, он оказался далеко не худшим руководителем региона. Во всяком случае – на фоне других губернаторов. Ничего он в республике не развалил, и речка Сысола с его приходом не потекла вспять.
Судя по основным социально-экономическим показателям, Коми была тогда крепким середнячком. Таким же, как и сам Торлопов. Подобные люди вполне уместны у власти в периоды классического «застоя». То есть в сытые беспечные годы, когда в общественной жизни царит мертвый штиль. А «нулевые» в нашей стране были именно такими – «застойными».

Вячеслав Гайзер не знал, что однажды совершит жесткую посадку вместе со своим экипажем.

«Отцепить дедушку»

Концом «прекрасной эпохи» стал экономический кризис 2008-10 годов. А лично для Торлопова последний звоночек – пожар в Подъельске. Зимой 2009-го весть о сгоревшем доме престарелых вмиг облетела сердобольную матушку-Россию. Реакция президента Дмитрия Медведева была весьма жесткой.
Торлопов тогда усидел, но уже летом «девятого» года его молодые соратники задумали сменить пожилого губернатора. Идея, видимо, принадлежала авторитетному бизнесмену Александру Зарубину, который считался теневым хозяином региона.
Для этого достаточно было переговорить «по душам» с нужными людьми в кремлевской администрации. Именно они, а вовсе не жители Коми, теперь решали, кто будет править суверенной республикой.
Про операцию под кодовым названием «Отцепить дедушку» в Сыктывкаре знали все. Кроме, разумеется, самого Торлопова. «Молодые друзья» не хотели его огорчать. Между тем даже в парикмахерских и в массажных салонах уже вовсю обсуждались достоинства нового главы – Вячеслава Гайзера.
А достоинств у него хватало. Во-первых, министр финансов был молод – 43 года. Во-вторых, умен, образован. Недаром же он входил в «медведевскую сотню» – кадровую обойму тогдашнего президента. Одно время ему даже прочили место в федеральном правительстве.
Несмотря на молодость, Гайзер был законченным лоялистом. То есть тем человеком, который на вопрос: «Каковы ваши убеждения?» с готовностью отвечает: «Всегда!». А это для Москвы очень важно. Кроме того, он разбирался в экономике и финансах. Что, конечно, вовсе не обязательно, но тоже неплохо.
С 2010 года, как только Гайзер встал у руля Коми, его фамилия стала регулярно мелькать на «Доске почета» губернаторов – в топ-рейтинге самых успешных руководителей российских субъектов.

Сергей Анатольевич улетел от нас так же неожиданно, как и появился…

Зато прилетел очередной назначенец Владимир Уйба. Что ждет его на земле Коми?

Всегда – в «десяточку»

К 2011-му путинская «вертикаль» уже обросла мускулами и позволила себе немножко расслабиться. Поэтому народу вернули выборы глав регионов. Правда, снабдив их такими «фильтрами», что и мышь не проскочит. Во всяком случае – «чужая», несогласованная.
Гайзер никакой мышью, конечно, не был. Он из породы первых учеников, очкариков-отличников. И «правило согласований» выучил на зубок. В 2014 году Вячеслав Михайлович с блеском победил на выборах. Без труда обошел конкурентов-спойлеров, показав рекордные 79 процентов.
Вообще, с выборными кампаниями у нас тогда проблем не было. И явку давали, и «процентовку». Казалось, что именно в Коми «Единую Россию» любят как родную.
«Процентовка» за партию власти – важнейший критерий эффективности губернатора. Высшая для него похвала – это когда в Кремле говорят: «Держит территорию». Все регионы, включая национальные республики с их сувенирными гербами-флажками, для Москвы давно уже – просто «территории».
И Гайзер – держал! Вместе со своим замом Алексеем Черновым и другими политтехнологами. Вся республика была у них в кулаке. Впрочем, кулак – это фигура речи. Кулак показывали редко. Скорее, то была щедрая длань, с которой кормились все – от чиновников до общественных деятелей и партийных функционеров.
«Территория» полностью перешла на ручное управление. Все в республике стало ручным – и СМИ, и парламент, и Общественная палата. Более того, удалось прикормить даже самих избирателей – они стали ходить на избирательные участки как в супермаркет.
Недаром же главу Избиркома Коми Елену Шабаршину возили в Москву – ставили на табуретку, показывали коллегам из других регионов: «Учитесь, как надо работать!».
На всех выборах республика уверенно попадала «В десяточку». Так называлась и лотерея для избирателей. Можно было выиграть автомобиль, квартиру, бытовую технику, получить купон на товарную скидку.
Кстати, этим ноу-хау, когда голосование превращается в веселый розыгрыш под девизом: «Как хорошо иметь тебя, партия!», воспользовались потом многие регионы. А недавно подобные купончики раздавали и на плебисците в Москве. При этом «обнулявшие» Путина москвичи вряд ли догадывались, что автор «лотерейной» идеи вовсе не мэр Собянин, а бывший вице-губернатор Коми Алексей Чернов. В качестве награды за свои труды на электоральном поприще этот рационализатор получил путевку в лагерь. Место там живописное, но режим строгий.
Зато в самой Коми лотерея нынче не проводилась. И денег никто не раздавал – ни партийцам, ни общественникам. А любой имиджмейкер вам объяснит: «Без «кеша» не сваришь каши». Вот и получилась фигня на постном масле.
Бледная организационная немочь – это следствие животного страха. В республике, где слово «взятка» вызывает ужас даже во время карточной игры, не осталось желающих рисковать. Тот же избирком, видимо, так напуган, что в этот раз правильно посчитал голоса. Оно и понятно – за решетку, вслед за Еленой Шабаршиной, не хочется никому.
Отсюда и результат плебисцита: явка всего 51%, за «обнуление» – 65%. Цифры, конечно, честные, но, как и любая правда, горькие. Перед Башкирией неудобно, не говоря уже про Кавказ: там накидали от 80-ти процентов и выше.
Политтехнологи мрачно шутят: верните Чернова с Гайзером всего на три дня – они вам устроят такое голосование, что и Башкирия утрется, и Мордовия закурит в сторонке.
Шутки шутками, но 13 сентября в Коми состоятся очередные выборы. На кону – кресло главы республики и места в парламенте. И хотя «Единая Россия» всячески бодрится, всех ее «цыпляток» пересчитают по осени. Причем считать будет тот самый «перепуганный» избирком.

Владимира Викторовича уже успели запомнить в лицо.

Пришли иные времена

Гайзер и Ко правили республикой с помощью мягкой силы. По-брежневскому принципу: «Сам живи и давай жить другим». Конечно, соблюдая негласное правило: отстегивать тем, кто наверху. Но не забывать и про «нижних». Тогда существовала гибкая система «бонусов», вполне устраивавшая и Москву, и региональную элиту.
По кремлевским меркам, Гайзер был почти идеальным губернатором. А местные ценили его за то, что он местный. Это греет, дает моральное удовлетворение. Но не только. Взять, к примеру, безнадежную интинскую шахту, закрытую при «варяге» Гапликове. А вот Гайзер пытался ее спасти до конца. Потому что – свой, интинец. И таких примеров немало.
При Гайзере Республика Коми была «регионом-лайт». Все как везде, но в рамках приличия: мягкий авторитаризм, легкая коррупция и креативная, без мордобоя, манипуляция общественным мнением. По сути это была путинская Россия в миниатюре образца «нулевых» годов.
Но «нулевые» остались позади, а гайзеровцы в них ментально застряли. Хотя кормовая база резко сошла на нет. И управлять с помощью тумбочки, где лежит «черная касса», больше не получалось. А главное – серые пиджаки, до сих пор «крышевавшие» регионы, уступили место суровым людям в погонах.
После Крыма наступила эпоха силовиков. Беспощадных, как янычары, которые, по словам О. Бендера, «не знают жалости ни к подпольным миллионерам», ни к простым российским губернаторам.
Кто куда вовремя не донес или, наоборот, донес и сложил в папочку для доклада – теперь уже не суть важно. Судьба Гайзера, оказавшегося в «расстрельной» папке, была решена еще в июне 2015 года. Однако ему дали провести осенние выборы в парламент, где Вячеслав Михайлович выступал в роли списочного «паровоза».
Те выборы в Коми прошли, как всегда, триумфально. Мавр сделал свое «черное» дело, после чего был немедленно арестован. Его объявили лидером организованного сообщества. Гайзер, как известно, действительно входил в Высший совет «Единой России». Однако инкриминировали ему участие в другом сообществе – нелегальном.
Правда, спустя почти пять лет ОПС «не подтвердилась». Тем не менее, Гайзеру дали-таки 11 лет. В основном – за махинации с птицефабрикой в селе Зеленец. Что немного унизительно для губернатора, ворочавшего десятками миллиардов. Но в России никогда не знаешь, откуда тебе «прилетит» и шмякнет по голове. В случае с Гайзером это оказались «роковые яйца» и охлажденные тушки зеленецких бройлеров.

Таракан, забейся в щель!

В мае 2015 года Вячеслав Михайлович ездил в Куратово, где лично посадил дерево и призвал земляков спасать родные леса. Почин был подхвачен – уже через несколько месяцев в Коми начались массовые посадки.
19-тью фигурантами «банды Гайзера» дело не ограничилось. Силовики прошлись катком по всем эшелонам власти, включая муниципальную. Уцелел, кажется, лишь Троицко-Печорский район. Возможно, благодаря своей удаленности и плохим дорогам.
Бизнес тоже «почистили». От строительного – вообще остались одни руины. Одних посадили, другие разорились. Третьи в панике умчались из региона.
Местная элита и раньше-то была довольно жалкой, а после такого разгрома и вовсе забилась в щель. Дошло до того, что не могли найти человека на должность столичного мэра. Предыдущие градоначальники уже сидели по камерам. И составить им компанию никто не хотел. В итоге уломали (да и то ненадолго) чиновника по фамилии Самоделкин. Такие вот в Коми были «веселые картинки»…
Кривого янычарского меча избежал только один человечек. Зато – какой! Возможно, тот самый, из-за которого и заварилась вся эта каша. Есть версия, что именно Александр Зарубин был главной мишенью силовиков. Он оказался под «колпаком» еще в 2011 году. Его долго «слушали»,
изучали связи. В эту «воронку» затянуло и мелких региональных чиновников.
Был ли Зарубин «теневым губернатором» Коми или это слухи, которые он сам же охотно распускал, теперь сказать трудно. Скорее всего, Зарубин достался Гайзеру в наследство от Торлопова, который в итоге тоже угодил за решетку.
Так или иначе, но Александр Зарубин теперь «не при делах». Он, как и его тезка Герцен, эмигрировал в Англию. То есть выбрал свободу. Хотя и заплатил за нее Родиной. А это страшная цена! Теперь, бедняга, наверное, кусает локти, тоскует на берегах Темзы. И самое любопытное, что никакой Интерпол его не разыскивает. Да и российским властям он почему-то больше не интересен.

«Коми ностра»

Когда-то Мандельштам писал про «бесхлебный робкий Крым, как был при Врангеле – такой же виноватый».
Вот и «бесхлебная» Коми оказалась виноватой. Но не при Врангеле, а при Гайзере. Целый край ходил под бандой, голосовал за нее и аплодировал главарям. Получалось – мы все повязаны?
Федеральные СМИ нагоняли жути, называя республику «Северной Сицилией», криминальным регионом, погрязшим в коррупции. Мол, Кущевка – это детская песочница по сравнению с «Коми нострой».
Смущало, правда, что на счету банды ни одного трупа. Ни одного окоченевшего «жмурика» с кляпом в багажнике. Чисто работали мафиози, не подкопаешься! Они даже пытались выполнить майские указы президента. Причем настолько успешно, что это и вызвало первые подозрения.
Есть и другой вопрос: если мы – мафия, которая своих не сдает, то почему за Фургала вышло 40 тысяч, а за Гайзера ровно 40 человек? Да и то – не за Гайзера, а «типа поговорить». Речь идет о «сходе горожан» на Стефановской площади в сентябре 2015 года. Там собралась кучка растерянных интеллигентов, своим жалким видом опровергавшая любые намеки на былую пассионарность республики. На былую славу родины ГУЛАГа, которая помнит шахтерские бунты начала 90-х годов.

Арии «московского гостя»

Москва и раньше-то не церемонилась с «территориями». А уж когда верхушку целого региона объявили «преступным сообществом», субъекты и вовсе поджали хвост. Центр прекратил даже формальные консультации с местной элитой по кадровым вопросам.
С 2015 года главным принципом назначения губернаторов стала внезапность. На рассвете, когда республика еще мирно спит, вдруг звонок: «Завтра к вам едет Гапликов… Нет, не Зябликов, а Гапликов! Повторяем по буквам: Галина, Анна, Полина, Лаврентий… А чем вы, собственно, недовольны? Будете капризничать – пришлем доктора!»
Москва – большая, там много разнообразных людей с интересными фамилиями, которых надо трудоустроить. Вот, например, человек только что уволился из «Олимпстроя», а тут как раз и вакансия в Коми.
Однако сам Гапликов не считал, что им просто заткнули кадровую дыру в провинции. Эта дыра ему виделась амбразурой, которую нужно геройски накрыть для совершения административного подвига. И свое назначение он расценил как особую миссию. Как знак высочайшего доверия Путина.
Он приехал не работать, а спасать. Не руководить, а возрождать. Сергей Анатольевич искренне думал (ему так сказали), что республика гибнет. Ее надо поднять с колен и бросить в атаку. Поэтому новый глава вел себя как отец-командир, присланный в штрафной батальон: «Ну что, покувыркаемся, смертнички?» В смысле – пора искупить коллективную вину перед Родиной. И лучше всего – кровью.
Гапликов довершил кадровый погром, начатый силовиками. Ему, видимо, казалось, что кругом одни коррупционеры, саботажники, в лучшем случае – лентяи. Он мог уволить чиновника в буквальном смысле «за форточку» или послать зимой с раскладушкой на недостроенный объект. А с четвертого этажа Желтого дома зазвучал такой отборный мат, какого здесь не слышали со времен «батьки» Спиридонова.
Но Спиридонова мы терпели потому, что он был «свой в доску». Грубость земляка, болевшего за республику, казалась нам органичной. Иное дело – «московский гость», арии которого звучали фальшиво. Вместо теплой отеческой брутальности Гапликов демонстрировал неприятную хамоватость царского наместника.
Он тщетно пытался зажечь своих подчиненных административным восторгом. Но вскоре стало понятно, что ни в какую атаку «штрафники» не пойдут. В краю бывших зэков и ссыльных дураков нет – пусть «гражданин начальник» сам лезет за бруствер. Ведь время нынче такое, что высовываться опасно. Проявишь инициативу – и ты уже на мушке у снайпера-прокурора.
В итоге получилось как в песне Высоцкого «Случай на шахте»: «Он был стахановец, гагановец, загладовец, и надо ведь, чтоб завалило именно его… Так чтобы, братцы, не стараться, а поработаем с прохладцей…»
«Прохладца» – это и есть саботаж. Правда, в нашем случае – неорганизованный, стихийный. Естественное сопротивление инертной среды.
Будучи человеком горячим, южных кровей, Гапликов призывал «три нормы выполнять» и хотел, чтобы все вокруг горбатились ради великих целей. Но на Севере люди живут «медленно». Долго запрягают, зато потом… никуда не едут. Разве что на охоту или рыбалку. Осваивать Арктику, тундру, тайгу – дело пассионариев, а они в Коми давно кончились. Остались в основном созерцатели, живущие в медитативном ритме в гармонии с природой (лес, огород, дача).

Последняя капля

Темпераментного «губера» дико раздражал этот северный «дзен-буддизм». Отсюда – нервный, на грани истерики, стиль руководства, спонтанные решения и нелепые инициативы. Одна кукуруза чего стоит! И хотя Гапликов сделал немало полезного, запомнилась именно кукуруза. Как прямая аналогия с администратором хрущевского типа – волюнтаристом и краснобаем.
Волюнтаристы – люди порывистые, сентиментальные. Гапликов мог расплакаться на людях, рассказывая трогательную интернет-историю про мальчика-калеку. Или, например, предложить собравшимся почтить память Александра Сергеевича Пушкина минутой молчания. После чего тут же рассказывал какой-то скабрезный анекдот…
По большому счету, Гапликова сгубила романтичность натуры. Чрезмерная возбудимость, мечтательность. Вот зачем надо было говорить, что мы «будем жить лучше, чем в Европе»? Сулить республике мегапроекты, обещать арабские капиталы? Все это производило тяжелое впечатление на местную публику.
Наступил момент, когда Сергей Анатольевич уже и сам понял, что провалил свою «миссию». После чего утратил к ней интерес. Затих, замкнулся. Возможно, обиделся. Сократил «ближний круг» до нескольких человек – то ли соратников, то ли собутыльников. «Возродить» с ними республику было решительно невозможно. Тем более что она в этом и не нуждалась.
Рейтинг главы Коми обвалился настолько, что уже и в Москве задумались, кем бы его заменить. Последней каплей стал коронавирус – ЧП в Эжвинской больнице, где врач перезаразил пациентов. Тогда, в начале пандемии, считалось, что две сотни заболевших – это какая-то «региональная аномалия».
Гапликов ушел от нас легко – воздушно-капельным путем. Его не арестовали, как двух бывших губернаторов Коми. Что, по нынешним временам, уже неплохо.

Добрый Уйба-Айболит

Республика заболела – и ей прислали-таки доктора. От предыдущего назначенца он отличается, как «вода и камень, стихи и проза, лед и пламень».
Эстонцы нам, конечно, ближе. И по темпераменту, и по финно-угорским корням. А медики сейчас особенно кстати. Никогда еще не было такой вспышки народного интереса к инфекционным болезням.
Однако, как выяснилось, успехи борьбы с коронавирусом зависят не столько от качества медицины, сколько от жестких административных мер. Методы простые, грубые, но эффективные: штрафовать за появление в публичном месте без маски. Наказывать хозяев торговых точек и транспорта, проводить карательные рейды с участием полиции и надзорных органов. То есть действовать так, как Сергей Собянин в Москве – быстро, решительно, твердо.
В Коми тоже был объявлен «особый режим», но соблюдался он лишь первые две-три недели. Потом местные власти отпустили вожжи, и обыватели, утратив чувство самосохранения, сразу расслабились. Забыли, что спасительные два метра – это как «до смерти четыре шага». Что социальная дистанция – пока единственное средство от вируса. В общем, люди наплевали и на собственное здоровье, и друг на друга, и на Указ врио губернатора. А ведь переполненные автобусы и «безмасочные» очереди в магазинах – это верный путь к победе пандемии над разумом.
При Гапликове было около сотни заболевших, за это его и сняли. Теперь уже – свыше шести тысяч. Причем идет стабильный рост – уверенный, ежедневный. В среднем – по 40-50 человек в сутки.
Пандемия по сути – та же война. Национальное бедствие с огромными жертвами. И вот теперь раздались голоса: «Может, Гапликова зря убрали?» Для мирной жизни он не очень годится. Но в условиях чрезвычайной ситуации нужен не добрый Айболит, а решительный командир.
Да, к Сергею Гапликову было много разных вопросов. К его сменщику – только один: когда закончится этот кошмар?
Очередного назначенца мы уже успели запомнить в лицо – оно красуется на придорожных билбордах. Оттуда на нас смотрит пожилой мужчина с седой бородкой, похожий на земского врача. У него спокойный взгляд человека, который никуда не торопится. Мол, раз уж прислали в глухую провинцию, ничего не поделаешь, надо работать. Зато места тут красивые и охота шикарная…
В исходе выборов, которые состоятся 13 сентября, можно не сомневаться. У спойлеров – чего бы не выиграть? Но, к сожалению, господин Уйба нас пока ничем не обрадовал. И первые надежды уже обернулись разочарованием.
Нет такой профессии – губернатор. Качества людей, занимающих этот пост, проверяются делом, зачастую методом проб и ошибок.
Но и добрый человек – это тоже не профессия.

Владимир СУМАРОКОВ.