Заключение комиссии по техническому расследованию аварии на шахте «Северная» в Воркуте будет обнародовано не раньше мая — комиссия ждет заключения экспертной группы, сообщает «Новая газета».
Вместе с тем известно, что версия о внезапно выдавленном в забой метановом облаке, которую глава Ростехнадзора Алексей Алешин представил президенту Путину, рассматривается как одна из основных. Но многие шахтеры в нее не верят.
Рассказывают горняки
Сейчас версия, обнародованная главой Ростехнадзора Алешиным, рассматривается в числе основных, подтвердил «Новой газете» один из членов комиссии. Но ситуацию на шахте в целом охарактеризовал тремя словами: «Жадность. Глупость. Разгильдяйство». И добавил: «Если я сейчас вам буду все нарушения перечислять, у нас разговор на несколько часов получится».
Шахтеры рассказывают, что на «Северной» газа было столько, что взрыв мог произойти и без «внезапных метановых облаков».
Андрей Пирогов, горнорабочий очистного забоя, говорит, что за несколько месяцев до аварии бывало такое: индивидуальный газоанализатор показывает превышение, но электричество почему-то не отключается.
Андрей Пирогов также подтверждает, что дегазацию на участке делать перестали, потому что к месту бурения невозможно было протащить станок: «Вентиляционный штрек у нас был задавлен, в конвейерном для него тоже места не было». Вместо этого, рассказывает Андрей, на участке постоянно переставляли перемычки (перегородки), пытаясь сделать так, чтобы поступало больше свежего воздуха, а метан быстрее уходил.
Имитация безопасности
Заполярные шахты (в том числе «Северная» и «Воркутинская») входят в горнодобывающее предприятие «Воркутауголь», которое принадлежит «Северстали». Все шахты, кроме «Воргашорской», — сверхкатегорийные по метану. Все пласты шахты «Северная» опасны по взрыву пыли.
Пласт Мощный, на котором произошла авария, на «Северной» отнесен к опасным по горным ударам и внезапным выбросам угля и газа. Все это — потенциальные угрозы. Но риски можно минимизировать.
Согласно официальным сообщениям, за 2013-2015 годы «Северсталь» вложила в безопасность воркутинских шахт около 3,7 млрд рублей, в 2016-м планировала потратить еще 1,9 млрд.
…На входе во все здания «Воркутаугля» установлены алкотестеры. По всему городу развешаны плакаты про безопасность, которая «превыше всего». В лифтах в главном офисе «Воркутаугля» напоминания: запрещается «проходить мимо нарушения правил ОТ (охраны труда) и ПБ (производственной безопасности)», скрывать травмы и вмешиваться в работу системы аэрогазового контроля. Информацию о нарушениях можно сообщить анонимно: по телефону доверия, через «СМС-центр», по электронке и даже по почте.
На вопрос о том, пробовал ли кто-то этим воспользоваться, шахтеры, которые сами рассказывали мне о многочисленных нарушениях на «Северной», только усмехаются: дураков нет.
Завязаны на добычу
Сегодня воркутинские угольщики — третьи в стране по уровню зарплат, больше только на Шпицбергене и в Якутии. Но эти деньги жестко завязаны на добычу.
Если шахта выполняет годовой план, работникам выплачивается 30-процентная премия, но на «Северной» это бывало очень редко — план напряженный, сообщили «НГ» в воркутинской ячейке Росуглепрофа (Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности). Кроме того, есть оперативный план — на месяц, его устанавливают исходя из текущих условий на шахте. И наконец, есть «ряды» — задание, которое дается на конкретный участок.
— Вот в зависимости от его выполнения идет градация, — говорит председатель «первички» Росуглепрофа на «Северной» Владимир Зайцев. — Выполнили — и получили, например, 70 тысяч, перевыполнили — 90, не выполнили — меньше 70 тысяч. Минимально на проходке можно получить 48 тысяч, но это бывает очень редко.
Шахтеры рассказывают, что на добыче «минималка» была 52 или 54 тысячи, а на руки получалось и 100, и 120 — если попасть на хороший участок.
И детям закажу
Как сообщает «Новая газета», спустя несколько дней после аварии восемь шахтеров, работавших на 12-м и 1-м участке «Северной», пришли в НПГ и рассказали о нарушениях, которые были на шахте. Протокол встречи был передан в комиссию по техническому расследованию.
— Саму профессию часто так выставляют… Ну будто мы — все быдло. А это нормальный мужской труд, — говорит Роман, который участвовал во встрече. Но добавляет: — У меня дети растут… И я сделаю все, чтобы они в шахту не полезли. Но сам уже не уйду. Я больше ничего делать не умею…