Ровно 100 лет назад, 14 января 1921 года, в Усть-Сысольске стартовала кампания по закрытию православных храмов. В этот день городской Совет закрыл Богородицкую тюремную церковь.
В «стране пустого неба» начался антицерковный террор. От рук безбожников пострадали не только местные священники, но и сосланные в Усть-Сысольск монахи и представители высшего духовенства. Среди них был и митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), впоследствии тайно избранный Патриархом всея Руси.

Митрополит Кирилл (Смирнов).

Хватит и пяти…

Строго говоря, Богородицкая церковь (располагалась на месте нынешней часовни-мемориала памяти жертв политических репрессий) была не первой жертвой советской власти. Еще в 1918 году большевики закрыли Стефановский храм, стоявший там, где затем построили кинотеатр «Родина». Но эта церковь не была городской – она принадлежала подворью Ульяновского монастыря.
Богородицкий же храм был возведен на общественные деньги, собранные Усть-Сысольским тюремным комитетом и земством, и освящен в 1904 году. Основными прихожанами этого храма были заключенные городской тюрьмы. По словам недавно ушедшего от нас историка Михаила Рогачева, хотя сам храм находился за территорией тюрьмы, заключенных отпускали для молитв без конвоя, и не было ни одного случая, чтобы кто-нибудь сбежал.
До недавнего времени никто не знал, когда же была эта церковь закрыта. Лишь в конце прошлого года историк Игорь Сажин нашел в архиве документ, датируемый 14 января 1921 года: «Отношение Уисправдома за № 39 с просьбой об удалении из принадлежащей тюремному ведомству церкви всех религиозных предметов ввиду приспособления церкви для нужд Исправдома: организация школы по ликвидации безграмотности, чтения лекций заключенным и собеседований. Справка: на территории города Усть-Сысольска имеется 8 церквей, том числе в черте города 5».
Уисправдомом, то есть уездным исправительным домом, в те годы называлась городская тюрьма. Справка о пяти церквях, имеющихся в черте города, неслучайна. Подавляющее большинство городского населения верило в Бога, и запретить им это делать советская власть пока не решалась. Поэтому она исходила из того, что оставшихся храмов вполне достаточно, чтобы удовлетворить духовные потребности горожан.
Но и оставшиеся церкви теперь контролировались раскольниками, которые пошли на сделку с большевиками.

Епископ Афанасий (Сахаров)

Архиепископ_Николай (Добронравов)

Архиепископ Фаддей (Успенский)

Власти взяли под козырек

Известный философ и богослов Сергей Фудель, отбывавший в начале 1920-х гг. ссылку в Усть-Сысольске, отмечает в своих «Воспоминаниях», что он и оказавшиеся в том же положении православные иерархи в местную церковь не ходили, потому что там были «живоцерковники».
«Живоцерковниками» называли тех, кто входил в так называемую «Живую церковь» – раскольническую организацию, созданную в мае 1922 года при активном участии чекистов. Одной из ее целей было отстранение от церковного управления предстоятеля Русской православной церкви Патриарха Московского и всея России Тихона, избранного на этот пост 21 ноября 1917 года. Позже «живоцерковников» стали называть «обновленцами».
В том же 1922 году из секретариата ЦК РКП(б) на места были направлены телеграммы, в которых говорилось о необходимости поддержки создаваемых обновленческих структур. В Коми крае власти немедленно взяли под козырек и принялись навязывать обновленчество. По словам Михаила Рогачева, священники переходили по разным причинам. Многие батюшки, особенно сельские, не слишком разбирались в политических вопросах, но поверили тому, что обновленцы теперь самые правильные. Другие согласились стать «живоцерковниками», поскольку не видели для себя другого выхода. Впрочем, находились и те, кто сознательно переходил в новую церковь, считая старую ретроградской. Но таких были единицы.
Самым известным «обновленцем» в Коми крае считается Александр Сахаров. Еще в 1917 году он принял активное участие в создании вологодской группы «прогрессивного духовенства». А участие в обновленческом расколе помогло ему сделать неплохую церковную карьеру. В начале 1927 года он стал «архиепископом» Усть-Сысольским и Коми-Зырянским, а также председателем Усть-Сысольского Епархиального управления. Слово «архиепископ» неслучайно взято в кавычки – «тихоновцы», то есть сторонники традиционной Русской православной церкви, раскольников не признавали.
Участие в расколе не спасло «архиепископа» от репрессий. 29 сентября 1937 года Александра Сахарова, к тому времени уже ушедшего на покой, расстреляли по постановлению тройки НКВД Коми АССР. Реабилитировали только в 1989 году.
Какое-то время «тихоновским» храмом оставалась кладбищенская Свято-Вознесенская церковь в Кируле. Но и ее 4 февраля 1933 года передали «обновленцам». К тому времени уже снесли Троицкий собор, служивший некогда главным храмом Усть-Сысольска, и взорвали самую большую в Коми крае Стефановскую церковь.
В 1938 году закрыли и Свято-Вознесенский храм, но разрушать его не стали – снесли только кресты и колокольню. Само здание приспособили под гараж и мастерские.
Лишь в годы перестройки, 5 февраля 1990 года, это здание передали Русской православной церкви. Храм отреставрировали, расписали стены и своды, на куполах установили кресты, и теперь в нем регулярно проходят службы.

Богородицкая тюремная церковь была построена в 1904 году.

Их венчали не в церкви

В 1920-е годы Коми автономная область была включена в перечень районов административной высылки. В разные годы здесь побывали 24 сосланных архиерея. В своих «Воспоминаниях» Сергей Фудель упоминает находившихся в те годы в Усть-Сысольске митрополита Казанского Кирилла (Смирнова), архиепископа Владимирского Николая (Добронравова), архиепископа Астраханского Фаддея (Успенского) и епископа Ковровского Афанасия (Сахарова).
Самого Фуделя арестовали 23 июля 1922 года за антиобновленческую деятельность, и в январе 1923 года он прибыл в столицу Коми АО. Вместе с ним приехала его невеста Вера Сытина. Вскоре они обвенчались. Однако сразу возникает вопрос: а где могло происходить это таинство, если дорога в действующие церкви была для него закрыта? Как пишет сам Фудель, этот обряд провели в жилище епископа Афанасия, а принимали в нем участие архиепископы Николай и Фаддей.
Владыка Афанасий проживал в местечке Искар, тогда еще не входившем в городскую черту, и занимал большую светлую комнату. В углу у икон он поставил небольшой столик и совершал богослужения. Участвовали в божественных литургиях только ссыльные по делам церкви. Проходили службы довольно скромно и, как ни странно, задорно. Владыка Афанасий облачался в холщовую священническую фелонию (богослужебное облачение без рукавов), а сверх нее надевал омофор (широкая лента с изображением крестов). После службы, как выразился богослов, начиналось «очень оживленное и веселое кормление всех присутствующих». За столом священники часто острили. Как-то Ковровский епископ, смеясь, сказал, передавая кому-то чайную ложку: «Возьмите эту ложечку, ею сам владыченька кушал».

Жертвы безбожников

Дальнейшие судьбы этих людей сложились по-разному, зачастую трагически. Сергей Фудель впоследствии неоднократно арестовывался, войну прошел рядовым железнодорожных войск, служил псаломщиком в Покровском храме и написал целый ряд ходивших в самиздате книг: «Церковь верных», «Свет Церкви», «Соборность Церкви и экуменизм». Скончался в городе Покров на 77-м году жизни.
Прошел через ГУЛАГ и венчавший Сергея Фуделя и Веру Сытину владыка Афанасий. После освобождения он успел поработать председателем богослужебно-календарной комиссии при издательстве Московской патриархии, занимался богословскими исследованиями, составил обстоятельный труд «О поминовении усопших по уставу Православной Церкви». Умер в 1962 году, прожив на свете 75 лет.
Владыка Николай, владыка Фаддей и владыка Кирилл погибли в чудовищном 1937 году. Все они причислены к лику святых.
Весьма необычно сложилась судьба митрополита Казанского Кирилла. После того, как в 1925 году ему разрешили на время вернуться в Москву, он встретился с Патриархом Тихоном и убедил его не иметь никаких дел с обновленцами. Патриарх внял его аргументам и отказался от примирения с лидером «Живой церкви» Владимиром Красницким, на чем настаивало ОГПУ в обмен на легализацию Высшего церковного управления и освобождение некоторых архиереев из-под стражи. После смерти Патриарха Тихона в 1925 году в Донском монастыре огласили его завещание о порядке местоблюстительства, и первым в этом списке значился митрополит Кирилл.
Осенью 1926 года среди епископата прошло тайное избрание Патриарха путем письменного опроса. Подавляющее большинство высказалось за владыку Кирилла. Однако об этой акции прознало ОГПУ и ответило новой волной репрессий. «Тайного патриарха» заключили в вятскую тюрьму, куда явился ответственный за советскую церковную политику чекист Евгений Тучков и предложил ему возглавить церковь, но под тем условием, что он будет согласовывать с властью перемещение неугодных ей архиереев. В ответ владыка Кирилл заявил: «Вы не пушка, а я не бомба, которой вы хотите взорвать изнутри Русскую церковь». Этим он фактически подписал себе смертный приговор, приведенный в исполнение спустя десять лет.

Игорь БОБРАКОВ.