13Это было еще в 50-е годы прошлого века. Помню, как в детстве наш родственник Михаил Григорьевич устраивал у себя дома семейные праздники. На эти посиделки приглашал своих друзей и близких, в том числе моего отца, а также бабушку Клавдию.
Аккуратно одетая, в черном, худая, немногословная, но улыбчивая. Я тогда ничего не знала о ней, но догадывалась, что за этой светлой и доброй улыбкой скрывается что-то непонятное нашему детскому разуму. Лишь повзрослев, я узнала, что в селе бабушку Клавдию за глаза называют «единоличницей». А все потому, что в смутные годы коллективизации она одна не вступила в колхоз.

Время остановилось

Из истории нам известно, что добровольно в колхозы записывались немногие крестьяне, в основном беднота. Большинство зажиточных крестьян делать этого не хотели. Но ведь она, по разговорам взрослых, жила очень бедно. А вскоре я и сама в этом убедилась.
Однажды Михаил Григорьевич попросил меня сходить к ней — пригласить на посиделки. Мне самой интересно было посмотреть, как живет «единоличница».
В то время в Важгорте дома в основном были добротные, двухэтажные, построенные с купеческим размахом. А дом бабушки Клавдии, находившийся на краю села Важгорт, был недостроен. Только боковушка, одна комната да сарай. Создавалось впечатление, что место оставили, а построить не успели… Домик смотрел не на юг, как у всех, а в сторону, как будто обиделся на всех и отвернулся от мира.
Вокруг дома был большой огород. Там, кроме картофеля, росла рожь, которую никто в селе уже давно не выращивал.
Когда я вошла в дом, то попала в иной мир. Как будто время остановилось. На столе – керосиновая лампа, деревянная мебель столетней давности. Большая печь. Три маленьких окошка. Все серо, уныло, ни одного светлого пятнышка.
Бабушка Клавдия с приветливой улыбкой раздувала самовар. Я передала ей просьбу дяди и в тяжелых раздумьях вышла…

«Скоро конец света»

«Нет электричества! Нет даже радио! Как же можно так жить? — думала я. — На дворе — двадцатый век, Гагарин в космосе побывал! А тут первобытная жизнь в отдельно взятом доме. Почему бабушка Клавдия заживо похоронила себя в четырех стенах?»
Я стала расспрашивать односельчан, но почти ничего не узнала. Мне сказали только, что живет она затворницей. Никуда не ходит (изредка за хлебом), ни с кем не общается, никого к себе не приглашает. И помощи ни у кого не просит, даже дрова на зиму сама заготавливает.
От государства по старости лет получает мизерную пенсию — 8 рублей. Что на них купишь? Керосин и несколько буханок хлеба? Жила она в основном огородом, собирала грибы, ягоды. Но самое интересное, что не захотела, чтобы ей, как и всем, провели в дом электричество, радио.
Может, она выполняла наказ давно умершего отца — не поддаваться соблазнам? Я хорошо помню, как в детстве к нашей бабушке приходила ее подруга, глубоко верующая, и все жалела нас, грешников:
— Бедные, бедные… Скоро конец света… Мы-то умрем… А вы? Все небо закроют стальные провода, по рельсам побегут машины, а на них к вам приедут беглые люди, и все пойдет прахом…
Может, и бабушка Клавдия тоже боялась всего нового, поэтому и пряталась от людей?

Умерла в нищете

И вот сейчас, спустя пятьдесят с лишним лет, мне захотелось узнать о судьбе добровольной «отшельницы». К счастью, нашлась одна женщина – Нина Константиновна, соседка, которая навещала ее, помогала по хозяйству.
Она рассказала, что Клавдия Дмитриевна умерла лет тридцать тому назад. Умирала в полной нищете. «Однажды, — рассказала соседка, — зашла и вижу: сидит на печке, а ноги старыми портянками обмотаны… В комнате холод лютый — нет дров топить печь…»
Мне вспомнилась известная всему миру сибирская отшельница Агафья Лыкова, которая с близкими тоже спряталась от людей, от новой жизни в глухой тайге. Но ее нашли, добрались до ее жилища на вертолетах. Теперь книги про нее пишут, кино снимают…
А вот рядом с нами в нашем селе жила такая же отшельница, только спряталась она от людей не в лесу, а у себя в доме.
Клавдия Дмитриевна Бутырева умерла в одиночестве в ноябре 1987 года в возрасте восьмидесяти двух лет. Похоронили ее родственники, тоже сильно постаревшие, вскоре ушедшие вслед за ней.
Сейчас на могилу бабушки Клавдии никто не ходит, кроме Нины Константиновны. Недавно они с сыном поменяли крест на ее могиле. «Пока буду жива, буду ухаживать», — говорит она. А ведь ей уже самой скоро восемьдесят…

Альбина БУШЕНЕВА,
с. Большая Пысса, Удорский район.