Полторы тысячи жителей Усть-Вымского района в январе этого года поставили подписи под письмом в защиту бывшего руководителя администрации района Мустафы Махмудова (на фото), осужденного в конце прошлого года «за превышение должностных полномочий».

Примечательно, что устьвымцы направили свой протест на решение суда не в вышестоящую судебную инстанцию, а президенту России Владимиру Путину. Один из подписантов объяснил «Трибуне» выбор адресата просто:выпо «Не верю в справедливость нашей судебной системы после того, что она сделала с Махудовым. Мужик фактически осужден за то, что выполнял государственные задачи и распоряжения Президента Путина».
«Трибуна», которая на протяжении многомесячного процесса над Махмудовым не раз представляла точку зрения следователей, прокуратуры и судей на случившееся, теперь попросила высказаться и Мустафу Махмудова.

Старинные часы еще идут?

— Мустафа Махмудович, вас осудили практически за то же самое, за что много лет назад зампред Совмина СССР, легендарный Борис Щербина вручил вам золотые часы, отметив личный вклад в строительство трубопроводов и компрессорных станций газовой магистрали «Сияние Севера». Во второй половине «нулевых» вы, уже как глава администрации Усть-Вымского района содействовали ускорению строительства системы газопроводов Бованенково-Ухта-Торжок. Но в итоге — уголовное преследование, судебное решение, срок, пусть и условный… Как-то не вяжется первое и второе…
— Не вяжется… Но ведь связалось же в мучительный узел, который мне дышать не дает. Мне тяжело осознавать, что в отношении меня допущена вопиющая несправедливость. Будь я виноват, я чувствовал бы себя легче. Не раз говорил следователям: докажите мне, что я нарушал закон — сам соберу вещи и приеду в Верхний Чов.
Но я убежден, что на посту главы администрации Усть-Вымского района я действовал в исключительно в интересах жителей района, республики, всей нашей страны. И ведь на самом деле, никто из следователей не может сказать будто в «деле Махмудова» присутствует его личный интерес.
Я вырос в многодетной семье, в высокогорном дагестанском селении. Отец — участник войны. Для него слова «честь, Родина, ответственность мужчины» — святые понятия. Он вкладывал их в сознание своих детей, в мое сознание, с колыбели.
А второй «семьей», завершившей мое воспитание, стал Север — Ямал, Уренгой, Коми, где на стройках Миннефтегазстроя СССР я прошагал путь от простого работяги до инженера и руководителя. И не случайно мне было присвоены звания заслуженного работника Миннефтегазстроя СССР, Почетного строителя России и заслуженного работника народного хозяйства республики.
Я годами дышал ядовитыми испарениями северных «газовых» болот. Мне приходилось сидеть в балке, в Уренгое, у одной печки вместе с будущим главой российского правительства Виктором Черномырдиным. Там же мы обсуждали технические проблемы с Борисом Щербиной.
Подходы этих создателей могучего топливно-энергетического комплекса России к решению проблем всегда были неординарными, дерзкими, творческими, выходящими за рамки привычного. При этом конечная цель диктовалась исключительно интересами государства, страны. Для меня общение с этими и другими выдающимися строителями Севера стало настоящей школой. В то же время, считаю себя инженером до мозга костей и при решении любой задачи применяю инженерный подход.

Газпром на марше

— Почему же все эти принципы не уберегли вас от уголовного преследования? Вас судили за то, что вы якобы незаконно выделили земли под размещение полевых городков строителей газопровода Ямал-Европа. Неужели вы, как инженер, не просчитали последствий принятого вами решения?

— Я попробую тезисно изложить ход событий, чтобы было понятно, о чем идет речь.
Еще 8 августа 2005 года в Усть-Вымском районе прошли общественные слушания по проекту строительства газопровода Ямал-Европа. Мы, руководители района, выдвинули на слушаниях ряд своих условий, касавшихся развития территории и решения ее социальных проблем. В то же время от районных властей руководители правительства Республики Коми, руководители Газпрома ждали активного содействия в размещении строительных подразделений, стройматериалов и техники, которые будут прибывать на всероссийскую стройку.
В начале строительства газопровода Микунь наводнили около 40 субподрядных организаций, число работников в них превышало 1500 человек. Разместить все эти структуры в городе было просто невозможно. И дело не только в том, что места для них не было (представьте, что случилось бы с маленьким городом, если бы по его улицам стала бы передвигаться могучая техника газовиков — все улицы распахали бы в первые же дни!). В то же время началось строительство линии электропередачи Печора-Ухта-Микунь. Это тоже усилило дефицит свободных площадей в городе.
Головной проектный институт Газпрома — «Гипроспецгаз», после сбора исходных данных определил, что местом дислокации для временных городков строительных подразделений компании РАО «Газпром» должны стать участки земли за чертой городов, в частности неподалеку от Микуни, в местечке Шежам. Здесь так же планировалось организовать стоянки для спецтехники, площадки для складирования труб и других грузов.
Строительные материалы, трубы, оборудование, вагон-домики уже тогда начали массово приходить в район. Вопрос размещения всего этого приобрел российское значение. И администрация района, по предложению газовиков, соблюдая все требования закона, заключила договоры аренды с одной из субподрядных организаций Газпрома — с ООО» Северстройтранс».

Кто у земли хозяин?

— Как я понимаю, позже вас обвинили в том, что земля в местечке Шежам, переданная для создания производственной базы, принадлежала УФСИН по РК. И, пуская на этот участок строителей газопровода, вы, как глава администрации района, превысили свои полномочия.
— Эта «конструкция» появилась спустя три года. Ее «сшили, не побоюсь этого слова, из «того, что было». А поскольку ничего не было, материал для дела пришлось срочно создавать, принимая решения задним числом.
Как обстояло дело с злополучным участком земли в начале строительства? Начнем с того, что вышеупомянутый институт Гипроспецгаз, определяя местечко Шежам под временную производственную базу, уточнял — обременены земли правом собственности или нет? Когда-то эти поля числились за колонией МВД СССР. Но после распада Союза никто не оформлял на них права собственности. Никто их и не использовал. По крайней мере, в последние 10 лет. Это на суде подтвердили примерно 70 жителей города Микунь, известных и авторитетных людей.
То, что земли были бросовые и никем не использовались, было видно даже визуально, на полях успели вырасти кусты и даже внушительные деревья.
Тем не менее, еще тогда, сразу после того, как появился проект головного института Газпрома мы стали выяснять: есть ли у земли хозяин?
Могу сказать, что уже в момент передачи земель в аренду строителям газопровода мы располагали ответом управления Росреестра по РК о том, что земли в местечке Шежам отсутствуют в базе данных. Одновременно республиканское подразделение Ростехинвентаризации сообщило нам, что право собственности на данные земельные участки не оформлено. При этом федеральный закон «О введении в действие Земельного кодекса РФ» гласил, что распоряжаться такими «не определившимися» землями должны органы местного самоуправления.
В общем, вся эта работа по передаче участков земли в аренду газовикам шла под контролем государственных органов. Что мы в таком случае нарушили?
Но и после передачи земли проектно-сметная документация по строительству газопроводов и компрессорных станций СРТО «Ухта-Торжок»в июне 2010 года прошла государственную экспертизу и была утверждена Министерством регионального развития России.
В экспертизе всех аспектов строительства, включая вопросы законности использования земли под производственные объекты, участвовали более двухсот квалифицированных специалистов. Контроль был жесточайший — речь ведь шла о реализации мегапроекта общеевропейского значения. Никаких нарушений тогда найдено не было. И в ноябре 2011 года Минрегионразвития дало разрешение на строительство системы газопроводов. В пуске стройки участвовали не только руководители Газпрома и республики, но и глава государства Владимир Путин.
Я убежден, что заключая договоры аренды мы действовали как раз в интересах страны, Республики Коми и района.

Где ущерб?

— А на местах законность передачи земли под производственные базы изучали?
— Да, прокуратура района в 2010-12 годах несколько раз исследовала вопрос законности предоставления земельных участков в аренду. Мы направляли все документы, доказательства о законности действий. И все успокаивались.
— И когда органы вновь «возбудились»?
— В первой половине 2013 года я добровольно ушел в отставку с поста главы администрации района. А уже в ноябре 2013 года прокуратура района направила материалы в Следственный отдел, который тут же возбудил уголовное дело. Оно расследовалось почти три года.
Суть этого дела в том, что Мустафа Махмудов якобы незаконно представил участки земли, принадлежавшие УФСИНу, под строительство временной производственной базы газовиков. Те разместили на землях сельхозназначения временные городки, технику и тем самым уничтожили плодородный слой. Стоимость этого слоя оценена фактически в 65 миллионов рублей. Сейчас прокуратура поднимает вопрос о том, чтобы взыскать с меня эти 65 миллионов рублей.
Но, во-первых, как я уже говорил, документов о том, что земля принадлежала УФСИНу не было. А во-вторых, в проекте строительства газопровода сказано: после завершения строительства участок земли будет полностью восстановлен, здесь проведут биологическую рекультивацию. И после этого землю вернут району в прежнем виде. Где же тут ущерб?

Машинка времени

— Как же правоохранителям удалось доказать, что вы нарушили закон?
— В сентябре 2014 года против меня возбудили уголовное дело. А в декабря того же года Сыктывкарский суд по представлению прокуратуры принял решение обязать ФГБУ «Росреестра» по РК восстановить в государственном кадастре недвижимости сведения о земельном участке, расположенном в районе поселка Шежам. Вскоре после этого регистрируется право Российской Федерации на этот участок, относящийся к землям сельхозназначения. А затем выносится решение Усть-Вымского суда об истребовании участка из пользования строителей и передаче его УФСИН по РК.
Но ведь, по сути дела, все, что мне поставили в вину, было оформлено задним числом! Все было сделано спустя много лет после начала строительства газопровода. И кому какое дело, что закон у нас обратной силы не имеет?
— Участок уже вернули УФСИН?
— Нет. Да это и невозможно сделать: строительство первой очереди СРТО Ухта-Торжок не завершено, а октябре прошлого новый руководитель республики Сергей Гапликов, председатель правления Газпрома Алексей Миллер и президент России Владимир Путин дали старт строительству второй очереди газопровода. Производственные площадки будут использоваться и дальше.

Бросовые земли

— Непонятно, кто же пострадал в этой истории?
— Кто пострадал? Уж точно не Российская Федерация, которая получила в итоге работающий на ее интересы газопровод. УФСИН? Но ни ИК-31, ни УФСИН претензий к действиям администрации района все минувшие годы не имели.
А может, пострадало сельское хозяйство района? Тогда поясню, что к сельхозугодьям у нас в районе отнесены 15563 гектара, из них лишь 3346 га используются. Остальные — бросовые земли, желающих трудиться на них нет, они зарастают мелколесьем и борщевиком. Но почему-то именно 12 га из этих бросовых земель и стали «яблоком раздора»…
Кстати, совсем недавно Президент в послании Федеральному собранию прямо заявил, что в стране миллионы гектаров пашни простаивают, находясь в руках крупных землевладельцев. Президент предложил изымать у недобросовестных владельцев земли и продавать их на аукционе.
За что тогда меня осудили? Ведь мы использовали бросовые земли для решения задач государственной важности. Причем, земля-то никуда не делась. Уберут отсюда строители бетонные дорожки, вагончики, технику. И после того, как проведут биорекультивацию, можно будет опять засеивать траву. А средства на эту рекультивацию заложены в сводной смете объекта.

Газпром — достояние района

— Мустафа Махмудович, чего хотели бы в идеале наши правоохранители от районной власти? Вам говорили — как в данной ситуации вы должны были действовать «по закону»?
— Они считают, что мы обязаны были через суд устанавливать — кто же был собственником неиспользуемых земельных участков? Затем нужно было переводить эти неиспользуемые земли сельхозназначения в другой статус.
Наши эксперты посчитали, что такая работа заняла бы как минимум три года. Кто-то в прокуратуре думает, что руководство страны согласилось бы с такой позицией муниципалитета, задерживающего великую стройку на длительный срок. Думаю, и в случае такой задержки руководитель муниципалитета получил бы срок.
— Району сотрудничество с Газпромом что-то дало?
— Польза огромная. В обмен на помощь в строительстве Газпром перечислил в бюджет Коми 11 миллиардов рублей на восстановление автодорог. На эти деньги отремонтированы республиканские и муниципальные дороги, в том числе 90 процентов дорог по Усть-Вымскому району. В бюджет Коми были перечислены 215 млн. рублей на строительство бассейна в Микуни.
Перечислять сделанное в районе на деньги газовиков я могу долго: это и очистные сооружения в новом шестом цехе КС «Микуньская», что предотвратило попадание грязных стоков в реку Шежамку, откуда пьет город Микунь и ремонт моста через реку Дозмерга, газификация пяти населенных пунктов района, очистка фарватера Вычегда на участке Межог-Мадмас и многое другое.
Надо сказать, что деньги не падали с неба, нам приходилось постоянно вести жесткие переговоры, отстаивать интересы района и перед газовиками, и перед властями республики. Я в этом плане был достаточно тяжелым и неудобным переговорщиком.
— Может быть, эта неуступчивость и послужила причиной того, что против вас стали использовать «запрещенные приемы»?
— Я, конечно, за эти три года много передумал о том, что стало причиной возбуждения против меня уголовного дела. Конкретных людей и целых структур, недовольных моей позицией, моей неуступчивостью в ряде вопросов было много. Но лично я не хочу поднимать эту тему. Во-первых, потому, что это только мои версии, подтвердить их фактами невозможно. Во-вторых, я не хочу об этом говорить, поскольку тех людей, с которыми у меня была конфронтация во власти уже нет, а те далече….

Собаки на сене

— Из тех мэров, против кого в последние годы возбуждали дела вам, можно сказать, повезло: вы остались на свободе. Есть ли смысл в такой ситуации добиваться справедливости?
— Я считаю себя невиновным. И жить в бесчестье не могу и не хочу.
Но дело ведь не только во мне. Приговор Махмудову сегодня служит уроком всем руководителям в республике, которые проявляют самостоятельность, инициативу. Он по рукам бьет тем, кто хочет и может работать, кто добивается выполнения поставленных государством задач. Приговор словно намекает: сиди тихо и ничего не делай, целее будешь. Но с таким подходом к решению государственным задач мы вновь скатимся в болото застоя и административного равнодушия.
«Дело Махмудова» высветило и еще одну общероссийскую проблему. Полагаю, что меня не усадили бы на скамью подсудимых, если бы проблема неиспользуемых земельных угодий, которые исторически закреплены у нас за министерствами и ведомствами, такими как МВД, УФСИН и так далее не стояла так остро! Земли эти свалились на министерства и ведомства в советские времена. Никто их не использует и не оформляет в собственность, как требует закон. Ведь это оформление (кадастровая работа) требует огромных денег. Но и отдавать эту ценность народу «даром» наши «помещики» не хотят. А местным властям эти земли необходимы — для нужд сел, для строительства, для развития промышленности.
И вот вы только посмотрите, стоило нам покуситься на на крохотную часть этих угодий, как главу администрации муниципалитета тут же отдали под суд, а участок мгновенно оформили в собственность. Надо заметить, сегодня это практически единственный сельскохозяйственный участок в районе, оформленный в собственность. У селян, у фермеров на это просто нет денег.

Беседовал Владимир ОВЧИННИКОВ.