В июле в сыктывкарском поселке Нижний Чов произошел пожар, в результате которого сильно пострадал 12-квартирный дом в Рабочем переулке. Четыре семьи с детьми остались без крова.
Около двух часов ночи мы проснулись от криков и стука в окна, — рассказывает Виктория Данилова. — Наша квартира на втором этаже (как раз над очагом пожара) была окутана дымом. Выбраться из задымленного жилища через окно помогли местные ребята, которые первыми заметили пожар. Если бы не наши спасители — 19-летние парни-спортсмены Алик Туркин, Савелий Иванов и Даниил Пименов, — не избежать бы жертв. Они разбудили жильцов, нашли лестницу, помогали спускаться, вызвали спасателей.
— Моя семья осталась без крыши над головой, другого жилья у нас нет, — продолжает В. Данилова. — Мы с мужем воспитывались в интернате, ни родителей, ни родственников у нас нет. Квартиру в этом злополучном доме мой супруг получил как сирота в 2009 году. В то время у нас уже был двухлетний сын, и после долгих скитаний по малосемейкам мы радовались и неблагоустроенному жилью. Два года назад квартиру мы приватизировали, сделали ремонт.
В сентябре в семье Даниловых ожидается пополнение, родители уже подготовили вещи для новорожденного. Но погорельцам сейчас негде жить. После пожара они дважды ходили на прием к городским властям. Единственный вариант, который им предлагают, — комната в печально известном маневренном фонде в промзоне.
— Пока собираем документы. Только одна справка из БТИ с пометкой за «срочность» обходится в 2300 рублей. Власти обещали семьям погорельцев выплатить из резервного фонда по 16 тысяч рублей, но мы еще ничего не получали. 1 сентября сына нужно отправить в школу, — говорит Виктория.
Екатерина Кузьчуткомова: «Пожар начался с нашей квартиры»
Скиньтесь по два миллиона?
— В чем были, в том мы с сыном и выскочили через окно, — вспоминает другая пострадавшая Валентина Попкова. — К счастью, его жена с ребенком и моя несовершеннолетняя дочь оказались в отъезде. Нашу двухкомнатную квартиру на первом этаже удалось отстоять от огня, но при тушении ее залило водой. В негодность пришла вся мебель. Пока ютимся у родственников. Моя квартира не приватизирована, живу по договору соцнайма. После пожара мне предложили варианты проживания в бараке, который идет под снос.
— Погорельцы встретились с мэром Сыктывкара, — рассказывает Екатерина Кузьчуткомова (пожар начался именно с ее квартиры). — На встрече присутствовали специалисты по вопросам ЖКХ и юристы. На любой наш вопрос был ответ — законом не положено. Чиновники сетовали на отсутствие в казне денег. На ремонт обгоревшего подъезда чиновники предлагают погорельцам, которые в одночасье остались буквально в одном белье, скинуться по 2 миллиона рублей! Управляющая компания оценила ущерб от пожара почти в шесть миллионов рублей. Якобы во столько обойдутся ремонт крыши, стен и полов подъезда, квартир, восстановление коммуникаций. Но мы ведь и так платим квартплату, причем не хилую. За мои 54 квадратных метра набегает почти три тысячи рублей. Кроме того, отдельная плата за свет, газ, водоколонку. Каждый месяц за ремонт и содержание общедомового имущества начисляют более пятиста рублей! Конечно же, никакие ремонты не проводятся. Дом ветхий, 1965 года, удобства — за углом, вместо канализации — выгребная яма.
Пока товарищи по несчастью собираются вместе с соседями добиваться, чтобы полувековой дом признали ветхим. Тем самым можно попасть в Федеральную программу по переселению. Но учитывая, с каким скрипом идут дела сыктывкарских переселенцев (по мнению прокурора Коми Сергея Бажутова, программа по переселению из ветхого и аварийного жилья в республике провалена), это перспектива очень далекая.
Ситуация погорельцев из Нижнего Чова тупиковая. Городские власти грозятся просто «обрезать» пострадавший от пожара подъезд и сделать дом двухподъездным (8-квартирным). Погорельцы же не намерены сдаваться и переселяться в промзону. В их планах встретиться с губернатором региона Сергеем Гапликовым, а затем, если не поможет, обратиться к Президенту страны Владимиру Путину.
Наталья КОЛОДИНОВА.
P.S. Мы попытались узнать в мэрии Сыктывкара, сколько в столице Коми семей, лишившихся в нынешнем году крова в результате пожара. Заместитель начальника Управления информации и организационной работы Игорь Лодыгин ответил буквально так: «Жилищный кодекс не предполагает ведение списков граждан, которые относятся к категории погорельцев. В связи с этим такой список не ведется».