В Коми уже не осталось таких людей, которые бы неформально общались почти со всеми ключевыми фигурами новейшей российской истории. Любовь Воробей – последняя.

А среди провинциальных журналистов она, пожалуй, была и единственной, кто мог запросто, накоротке, беседовать с Михаилом Горбачевым, Борисом Ельциным, Николаем Рыжковым, Николаем Травкиным, Егором Гайдаром, Александром Лебедем, Григорием Явлинским, Владимиром Жириновским и многими другими.
Всех «великих мужчин» в ее списке не перечесть. «Это был «штучный товар». Теперь таких не делают», – с горькой усмешкой говорит Любовь Алексеевна, имея в виду современных политиков.
Впрочем, самым великим в ее жизни всегда был только один мужчина – муж Петр, верность которому она хранила до самой его смерти.

Девушка с характером

Любовь родилась в 1948 году в селе Черный Рог – на хлебосольной, но разоренной в войну Черниговщине. Уже в пятом классе она твердо решила выйти замуж за шестиклассника Петруся. Отправила ему любовное послание. Но эту записку перехватила директор школы, устроила скандал. «А я все равно за него выйду!» – крикнула упрямая девочка. Так потом и вышло. С Петрусем (Петром Федоровичем) они прожили вместе почти 40 лет, из них 30 – в Воркуте.
После школы Люба работала счетоводом в колхозе. А в 1971 году, как и многие в то время советские украинцы, вместе с мужем отправилась осваивать Крайний Север.
Она устроилась в домостроительный комбинат (кстати, его возглавлял тогда легендарный Вячеслав Бибиков – будущий заместитель первого главы Коми Юрия Спиридонова). Воробей трудилась штукатуром-маляром, при этом с головой погрузилась и в общественную работу. Сначала стала комсомольским вожаком, затем корреспондентом и редактором многотиражки «Строитель» при комбинате «Печоршахтострой». Заодно и училась – окончила Ленинградский университет, поступила в Высшую партшколу.
Через некоторое время Воробей – уже собкор «Красного знамени» по Воркуте и Инте. Позднее – собкор газеты «Республика».
Активистку с кипучим характером нельзя было не заметить, тем более в столь бурное время, когда, что называется, «на ходу, на коленке» писалась новейшая история страны. В 1990 году Любовь стала депутатом Верховного Совета Коми АССР. В 1995-99 годах – депутатом Госсовета. Одно время являлась и членом Общественной палаты, и лидером Национально-культурной автономии украинцев в РК.
То есть Воробей «всюду бывала, везде плавала», не раз «сходила в политику» (там, по словам Любови Алексеевны, мало радости), она автор нескольких книг, но все-таки самые яркие страницы ее биографии связаны именно с журналистикой.

Почему Ельцин упал с моста?

В 1989 году началась «шахтерская революция». Первая забастовка произошла на воркутинской шахте «Северная». Главарей забастовщиков тогда пригласили в Москву на переговоры. Чтобы хоть немного «разбавить» горластых брутальных мужиков (таких как Сафар Аллахвердиев, Иван Гуридов), в делегацию включили и женщину – Любовь Воробей.
– С Ельциным я встретилась впервые после того, как «Правда» опубликовала перепечатку из итальянской газеты, где шла речь о пьянке Бориса Николаевича во время визита в США, – вспоминает Любовь Алексеевна.
– Я тогда приехала к нашим депутатам-шахтерам Валерию Максимову и Юрию Лушникову и попросила их: мужики, устройте встречу с Ельциным. Они подняли меня на смех: мол, ты, Люба, с ума сошла? Он с журналистами международных агентств не успевает встречаться. Тогда я попросила передать ему записочку от меня.
Как ни странно, записка сработала. Звонит мне Максимов и говорит: стой в такое-то время у гостиницы «Москва», мы за тобой заедем. Они подъехали. Я устроилась на заднем сиденье, включила диктофон. Ельцин отвечал на все вопросы резко и односложно: мол, все написанное в газете вранье. В общем, разговор не получился. Но в конце, когда мы уже приехали и мне нужно было уходить, я погладила Бориса Николаевича по руке и говорю: «Ладно, это было для газеты. А теперь расскажите о себе для меня». Максимов стоял рядом и умирал молчком… Однако Борис Николаевич неожиданно разговорился – интервью получилось классное.
Как только это интервью появилось в газете, из Москвы пришло сообщение: Ельцин упал с моста. И я вдруг стала героиней анекдотов. У нас в Коми многие шутники его падение с моста почему-то связывали с моей поездкой…
Ельцин тогда был моей любовью. Я вообще часто влюблялась в героев своих статей. Хотя при второй нашей встрече он изменился и уже не был так любезен. Причиной тому стала «ревность» к герою другой моей публикации – Михаилу Горбачеву.
Во время второй встречи я сказала Борису Николаевичу, что хочу еще побеседовать и с Горбачевым – в глаза ему посмотреть.
Ельцин вдруг стал чернее тучи. «Ничего вы там не увидите!» – злобно сказал он и резко оборвал разговор.
На встрече шахтерских вожаков с Горбачевым воркутинская журналистка послала ему записку: «Михаил Сергеевич, посмотрите, я сижу перед вами. Разве вы можете отказать в интервью такой женщине?»
И Горбачев, конечно, не отказал. В результате состоялось весьма откровенное интервью с лидером страны.

Слезы Рыжкова

По словам Любови Алексеевны, в перестроечные годы во власти было много ярких людей. Но, пожалуй, лишь один из тогдашних руководителей государства был настоящим интеллигентом. Это председатель Совмина СССР Николай Рыжков. Хотя многие считали его слишком мягким и даже называли «плачущим большевиком».
– Однажды я действительно видела его слезы, но это только усилило мое к нему уважение, – говорит Л. Воробей.
Во время поездки Рыжкова на воркутинскую шахту там разыгралась дикая пурга. Колонна автобусов, в одном из которых ехал премьер, застряла в снежном плену. Лишь на вторые сутки на помощь пришли спасатели.
Когда Рыжкова привезли в город, он первым делом спросил: всех ли удалось спасти? Воркутинское начальство его успокоило. Но на самом деле в ту ночь погибло около десятка человек. Николай Иванович узнал об этом уже в Москве – ему рассказала журналистка Воробей. Вот тогда в его глазах и появились слезы.
Николай Иванович все принимал близко к сердцу. Он лучше других понимал, в какую пропасть катилась тогда страна.
– Я навсегда запомнила слова, которые он произнес на встрече с горняцкими лидерами, грозившими забастовкой, – продолжает Л. Воробей.
«Ребята, что вы делаете?! – сказал воркутинцам Рыжков. – Если события будут развиваться по вашему сценарию, то через десять лет от Воркуты останутся лишь обломки. Большинство шахт закроется, тысячи людей останутся без работы и не смогут покинуть Крайний Север».
«Плачущий большевик» как в воду смотрел. Именно так все и произошло.

Пришли иные времена

Любовь Воробей настойчиво стремилась к диалогу с первыми лицами страны не только из-за амбиций, присущих каждому журналисту.
– Я как бы ставила своего рода эксперимент – хотела проверить, насколько перестроечная власть близка к народу. Понятно, что руководителей обслуживала целая когорта ведущих московских газетчиков. А тут обычная женщина из провинции, бывшая штукатур-маляр. Но лидерам той эпохи было интересно узнать, что думают о них простые люди в далекой глубинке. И они не обижались (или виду не показывали), когда я им, что называется, резала правду-матку в глаза…
С тех пор власть разительно изменилась, считает Любовь Алексеевна. Причем не только – верховная, но и «своя», республиканская. Сейчас невозможно назначить встречу министру или партийному бонзе с помощью обычной записочки из зала. На этих людей с каменными лицами не действует женское обаяние. А главное, им без разницы, как их оценивают в той же глубинке.

Будущее республики

Любовь Воробей знает, о чем говорит – все-таки за ее плечами 13 лет работы в Коми парламенте. Кроме того, начиная с конца 80-х, она была в центре многих общественно значимых событий республики, а «юралысь» Юрий Спиридонов называл ее своей «боевой подругой».
– Тот же Юрий Алексеевич иногда мог сорваться, нагрубить, но потом всегда извинялся. Он был простой мужик, открытый, отходчивый. А сейчас между народом и властью возникло какое-то отчуждение. Душевность ушла – вот что главное…
Уже много лет Любовь Воробей – помощник (на общественных началах) вице-спикера Государственного Совета Владимира Косова, который в качестве депутата «шефствует» над тремя сельскими районами – Усть-Куломским, Корткеросским и Троицко-Печорским. Они часто ездят вместе по селам и деревням, встречаются с местными жителями.
К депутату Косову отношение, мягко говоря, разное. Все-таки «единоросс», представитель «партии власти» – таких сейчас не очень-то любят.
– Он не столько политик, сколько в первую очередь врач, – говорит его помощница. – Сейчас на селе ситуация с онкологией хуже некуда. А Косов и сам постоянно приезжает в районы и привозит с собой узких специалистов. Если бы люди знали, скольких он спас, вовремя поставив диагноз!
– А недавно мы с Косовым были в селе Подъельск, посетили здешнюю школу, – рассказывает Любовь Алексеевна. – Меня поразило, как ребятишки на школьной линейке старательно пели гимн на коми языке – глазки у них блестели, лица сияли. Как они любят родной язык, свой край, свое замечательное село! Вот это и есть настоящий патриотизм, а не тот казенный, который навязывают чиновники. Я на сельских деток смотрела – душа радовалась. Они и есть будущее нашей республики…

Виктор СЕМЕНОВ.

P.S.14 ноября Любови Алексеевне Воробей исполнилось 75 лет. В этот день она получила сотни поздравлений со всех концов республики и страны. А в пятницу, 17 ноября, в Доме дружбы РК состоится ее творческий вечер, приуроченный к юбилею.