Известный в республике кинорежиссер, краевед и коллекционер Михаил Игнатов предлагает открыть в Сыктывкаре музей неподцензурной культуры.
Сегодня в частной коллекции Михаила Игнатова собраны едва ли не лучшие в республике церковные рукописные и старопечатные книги, уникальные иконы и предметы культа, старинные музыкальные инструменты и монеты. Продав хотя бы две-три вещицы, сыктывкарский пенсионер мог спокойно купить себе домик у моря и жить припеваючи, не думая о хлебе насущном. Но не это цель его жизни. «Есть ценности, которые не могут быть только моими, а принадлежат всему народу», — говорит 84-летний «миллионер».

Михаил Игнатов: «Я самовольно назначил себя
заведующим двумя музеями на общественных началах…»

Чудь Миш

Родом Михаил Дмитриевич из деревни Сордйыв Усть-Куломского района. Уважая память предков, он нередко представляется как Чудь Миш, то есть Михаил – потомок коми-чудского народа. «Предки мои были язычниками и почитали Природу вместо Бога, что для русских христиан казалось чудачеством», — поясняет он.
В 1935 году семью Игнатовых раскулачили, а 15-летнего Мишу «за колоски» упекли в сталинские лагеря. Окончив эти «университеты», Игнатов получил справку об освобождении и уехал на Украину. Работал на шахтах Донецка, выучился в политехническом институте на горного инженера, а в 1962-м, подбадриваемый приятелем-вгиковцем, поехал покорять самый элитный вуз Москвы.

Совет Бродского

С будущим Нобелевским лауреатом Иосифом Бродским они познакомились уже в Питере, когда Игнатов, с отличием окончив ВГИК, работал режиссером на студии«Леннаучфильм». Бродский заходил в гости к Михаилу в его квартиру на набережной реки Мойки.
— У тебя есть какие-то замыслы и планы на будущее, которые ты сам считаешь великими? — как-то спросил его Бродский. И в ответ на откровения Чудь Миша признал: «Да, твои замыслы представляются мне замечательными». Затем поэт вспомнил слова Анны Ахматовой о трех необходимых условиях, чтобы творческий замысел осуществился. Нужно, чтобы этот замысел был величественным, чтобы в душе мастера горела искра божья и сам он был настойчив.
— Мне кажется, что первые два условия у тебя уже имеются, а о наличии третьего условия можно будет судить лишь в будущем, — подытожил Иосиф Бродский.

Зачем уродовать лица советских людей?

Сейчас в Национальной галерее РК проходит выставка произведений советского андеграунда из коллекции Михаила Игнатова. В день вернисажа коллекционер признался, что частично сумел-таки воплотить в жизнь первые два замысла, о которых ему 50 лет назад говорил Бродский. Во-первых, этим летом Михаил Дмитриевич выпустил свою книгу «Род Игнатовых на Верхней Вычегде», в которой он приводит свою родословную вплоть до 21 поколения. А во-вторых, начала осуществляться идея создания в Сыктывкаре музея неподцензурной культуры. Точнее — пока его первый отдел.
— Я безвозмездно передал городу работы мастеров, с которыми был в тесной дружбе. Более 20 лет работая режиссером документальных фильмов, я имел возможность общаться с выдающимися людьми, и благодаря их содействию в мои руки попали целые художественные коллекции. До сих пор все это хранилось у меня на квартире и в трех гаражах. Теперь, надеюсь, их увидят все желающие.
По словам коллекционера, свою коллекцию он передал с условием: она будет храниться не в распыленном виде, а под одной крышей. «Сейчас в Сыктывкаре освободился бывший особняк купца Оплеснина, почему бы не открыть там филиал Национальной галереи? Я готов там работать хранителем — бесплатно», — говорит Игнатов.

Пименов «в банке»

Еще один отдел будущего музея неподцензурной культуры Михаил Дмитриевич предлагает сделать в квартире, которую сам сейчас занимает. Располагается она в знаменитом Доме под шпилем, и долгое время в ней жил ученый-математик, правозащитник и депутат Верховного Совета РСФСР Револьт Пименов. После его смерти Михаил Дмитриевич выкупил квартиру у вдовы и сына ученого и вот уже 22 года бережно хранит все его архивы, личные вещи и библиотеку.
Револьт Пименов, напомним, был выслан в Коми за «антисоветскую» деятельность и некоторое время работал электромонтером на судоремонтном заводе в поселке Краснозатонский. Вернуться в науку он смог лишь по личному настоянию академика Келдыша. В квартире научного сотрудника Коми филиала АН СССР собиралась в 80-е годы прошлого века вся местная демократическая элита. Именно здесь обсуждались вопросы организации сыктывкарского общества «Мемориал», здесь бывал академик Сахаров, приезжавший поддержать коллегу, когда тот выдвигался кандидатом в депутаты Верховного совета СССР.
Все время, которое Пименов прожил в Коми (до самой смерти в декабре 1990 г.), он находился «под колпаком КГБ». Сотрудники госбезопасности не раз наведывались «в неблагонадежную» квартиру. Так, 30 ноября 1982 г. во время обыска изъяли оттуда более 140 экземпляров самиздатовских материалов. Все они затем были вывезены на свалку для уничтожения. Узнав об этом, Игнатов успел приехать и на свой страх и риск вывез целый грузовик документов. Что-то спрятал в своем гараже, а фотоархив научных трудов Пименова вместе с другими пленками в трехлитровой банке закопал под фундаментом избы у своей матери в родной деревне. Эта банка с фотопленками вернулась в квартиру ученого уже только после его смерти.
Переехав в дом под шпилем, Игнатов организовал в одной из комнат квартиры покойного друга его мемориальный музей, а в другой – музей самиздата в Коми.
— Я самовольно назначил себя заведующим этими двумя музеями на общественных началах. И продолжаю искать возможности, чтобы безвозмездно передать все это в собственность нашего города или республики, — говорит Михаил Дмитриевич.
Подвижник очень наде-ется на встречу с врио главы республики и его поддержку в этом вопросе. Это был бы отличный подарок республике к ее 100-летнему юбилею, считает он. Пока же от республиканской власти ему удалось добиться решения об установке на доме мемориальной доски.

Спешите делать добро

Возраст поджимает, и сегодня коллекционер все активнее приглашает различных чиновников к себе в гости. «Моя коллекция должна стать достоянием республики», — уверен он. И, к слову, находит поддержку у музейных специалистов. В этом году они в течение нескольких дней оценивали экспонаты и большинство из них нашли уникальными. «В наших фондах таких нет», — с белой завистью признали они.
Сам же Игнатов планирует воплотить в жизнь свой третий замысел: написать и издать многотомный труд «Мой опыт самопознания». Он будет написан в эпистолярно-мемуарном жанре, как мозаика обрывков писем и дневниковых записей. Первый том с названием «Заразительный пример» уже в печати.

Елена ШЕЛЕСТ.