Руководитель общественной приемной МОО Комитета по противодействию коррупции Республики Коми Евгений Потолицын еще в прошлом году получил жалобу от одного из пожарных о том, что работники «УППСиГЗ» (Управление противопожарной службы и гражданской защиты) не получают в полном объеме форменную одежду и обувь, спецзащиту, инвентарь.
В свою очередь Е. Потолицын обратился к прокурору республики В. Егорову, где изложил вышеназванные факты, а также привел дополнительные сведения. О них он знает не понаслышке – сам работает пожарным. В частности, Е. Потолицын сообщает о том, что в пожарных частях катастрофически не хватает личного состава, в результате в дежурной смене караула порой бывает всего по два человека, что недопустимо. Обучение работе с гидравлическим аварийно-спасательным инструментом проводится формально, хотя деньги на это из бюджета выделяются. А личный состав помимо своих прямых обязанностей занимается распиловкой, колкой и складированием дров для отопления печей, что занимает много времени и к тому же не оплачивается.
Однако ответ ему пришел не из прокуратуры, а из Комитета ГО и ЧС РК за подписью его председателя Александра Бурцева. По мнению Е. Потолицына, это была отписка.
После этого Е. Потолицын собрал все негативные факты и предоставил их редакции «Трибуны». Мы кратко изложим некоторые из «странностей», которые, на его взгляд, граничат с коррупцией.

Неприятные вопросы

Странность первая – страхование. Управление противопожарной службы и гражданской зашиты имеет договор с ПАО «Росгосстрах» о страховании своих работников, причем договор круглогодичный. Однако так получилось, что в этом году договор начал действовать лишь с 1 июня, а предыдущие пять месяцев его просто не существовало. И можно только поблагодарить высшие силы, что за это время не случилось чего-то страшного на пожарах, иначе огнеборцы не получили бы положенную компенсацию.
Вызывают недоумение у работников и прописанные в договоре суммы выплат при несчастном случае. И смерть, и инвалидность, и временная нетрудоспособность в результате несчастного случая оцениваются одинаково – в 120 тысяч рублей, хотя в статье 5 договора указывается, что личному составу гарантирована выплата в размере 120 должностных окладов. В случае гибели пожарного его семья должна получить 1,2 млн рублей.
Странность вторая – дополнительные дни к отпуску за работу во вредных условиях. Однако так выходит, что водители, которые на пожаре не сидят в кабине, а являются членами команды, эти 7 дней не получают. Про них вроде как «забывают» в отделах кадров. А ведь деньги, как считает Е. Потолицын, на это выделяются.
Странность третья – обу-чение персонала. При поступлении на работу пожарный должен пройти хотя бы краткий курс. А чтобы учеба прошла успешно и курсант получил допуск, отдельные преподаватели предлагают им как-то «отблагодарить» педагога. Например, подарить бензорез или сварочный аппарат, а то и электронную книжку. И делалось это на протяжении ряда лет. Вроде даже проверка проводилась, однако все кончилось тихо, без скандала.
Еще удивительнее оказалась система подготовки специалистов. В 2018-2019 годах в Учебном центре учреждения прошли обучение по программам пожарно-технического минимума многие специалисты столичного университета. Эта образовательная организация не входит в число тех, которые финансируются из бюджета РК. Получается, что их обучили «по дружбе», а может, за деньги? Только вот куда эти деньги ушли?

«И за того парня»

Странность четвертая – работа на тренажерах. Личный состав пожарных является в то же время спасателями, которые должны работать со спецоборудованием. В частности, со специальными ножницами, которые позволяют разрезать кузов машины или перекусить арматуру решетки на окне в горящем доме. Но для этого нужны особые навыки, и пожарные должны постоянно тренироваться. Что интересно: имеются даже ведомости, в которых отмечено, когда и сколько метров арматуры было изрезано. Только это все на бумаге – ни одного занятия по резке арматуры не проводилось. Как написал все тот же господин Бурцев в ответе Потолицыну, «закупка арматуры для этих целей не производится, на складах учреждения ее просто нет». Выходит, что ежеквартальные отчеты об обучении – это тоже фикция?..
Но самая большая странность в том, что управление вообще до сих пор работает при таком остром дефиците кадров. В той части, где работает сам Евгений Потолицын, штатная численность составляет 16 человек. По правилам, при проведении аварийно-спасательных работ при тушении пожара в одном экипаже не может быть меньше трех человек. Но зачастую из-за того, что у пожарных накапливается переработка, за которую не платят (нет денег!), а дают отгулы, в карауле остается два человека (командир отделения и водитель). Поэтому им практически повседневно приходится проявлять героизм, чтобы выполнить вдвоем то, что должна делать вся команда.

А кто у нас на посту?

А теперь заглянем в доклады начальника Управления «ППС и ГЗ» Александра Сыскина, которые он ежегодно отправляет по службе наверх – председателю Комитета РК ГО и ЧС Александру Бурцеву. Он докладывает, что расчетное количество работников в дежурной смене на один пожарный автомобиль должно составлять 7 человек. «В боевом расчете в республике находится 114 пожарных цистерн (данные из отчета 2020 года). При условии 4-сменного режима работы для этого нужно иметь 3192 человека. А на тот момент штатная численность подразделений ППС РК составляла 1181 единиц. Во всех расчетах и подразделениях наблюдается недостаток численности, она составляет 66,08 процента!»
То есть на боевом посту стоит менее трети численного состава, предусмотренного нормативами. Стоит ли удивляться, если где-то пожарные не смогли быстро потушить пожар или поздно приехали?
Как написал А. Сыскин в отчете, расходы на 2021 год на оплату плановой (нормативной) численности должны увеличиться на 123 миллиона рублей. Но власти отвечают пожарным: «лишних» денег в бюджете нет.
Анатолий ПОЛЬКИН.

Фото МЧС России по РК.