Недавно оленеводы из СПК «Ижемский оленевод и Ко» снова отправились в тундру. Ижемским кочевникам из четырех отделений — Бакуринское, Сизябское, Брыкаланское и Кипиевское — предстоит преодолеть почти тысячу километров. В августе аргиш доберется до побережья морей Северного Ледовитого океана.

— Зимой бригады кочуют недалеко от населенных пунктов, а на лето уходят в тундру, к Баренцеву морю, — говорит главный зоотехник колхоза, управляющий Брыкаланским отделением Михаил Филиппов. — В нашем колхозе около 30 тысяч оленей, еще восемь тысяч — частное стадо работников. Оленеводов — 219, из них полсотни — чумработницы, 125 — пастухи. В этом году в тундру вышли 42 ученика. Проблем с кадрами в оленеводческом хозяйстве нет. Ученикам положены «подъемные» — 20 тысяч рублей. Новички получают по пять важенок. На второй год — еще пять. Отработав пять лет в тундре, эти важенки с приплодом переходят в собственность работнику.
Вообще, по словам М. Филиппова, в последнее время быт оленеводов сильно изменился. Теперь редко кого из них встретишь в традиционной малице. Колхоз обеспечивает своих работников спецодеждой — теплыми удобными костюмами, как у вахтовиков. Сегодняшний оленевод без смартфона и электрогенератора в тундру не выходит. В этом году все бригады получили деньги на электробытовую технику, снаряжение. К примеру, кто-то мог купить ноутбук, мультиварку или спутниковую тарелку. Кроме того, в этом году все бригады получили новые стиральные машины.
На помощь оленеводу приходят и снегоходы. В придачу — бензин и деньги на приобретение запчастей. Но все это нужно заслужить — выполнить план, в забойную кампанию сдать не менее 400 голов оленей.

До печенки «достали»…

Однако и проблем у оленеводов, конечно, хватает. В первую очередь это касается сбыта. К примеру, недавно (об этом писала «Трибуна») в Воркуте закрылся хладокомбинат, в результате двум оленеводческим хозяйствам («Красный Октябрь» и «Оленевод») стало негде хранить свежее мясо.
Еще одна беда, теперь уже для всех оленеводов, включая ижемских, пришла неожиданно. В начале года СМИ распространили информацию надзорных органов, что в оленьем мясе и в главном деликатесе — оленьей печенке — обнаружили вредные вещества. После этого спрос на оленину сразу резко упал. Из 400 тонн мяса у «Ижемского оленевода» около 50 тонн все еще остались нереализованными. Хотя, как отметили специалисты хозяйства, по недавно полученным результатам анализов оленина и ее внутренности все же пригодны в пищу.
«Ижемский оленевод и Ко» от своих работников принимает на переработку оленьи рога, шкуру. Еще недавно хозяйство принимало рога за полторы тысячи рублей, с этого года цены упали до 500 рублей за килограмм. За первосортную шкуру — до 200 рублей.

Семейная династия

— Каждый выход в тундру – новый цикл непростой жизни оленевода, — философски подмечает потомственный оленевод, ветеран оленеводческой отрасли няшабожец Владимир Семяшкин. — У нас семейная династия, кочует уже четвертое поколение. Мой отец был бригадиром, потом я сам трудился бригадиром. Испокон веков в Брыкаланском отделении были три бригады — няшабожцы, пильегорцы и брыкаланцы. В моей бригаде было почти две тысячи оленей. Более трехсот ездовых быков — упряжных оленей. Весной впрягались в груженые сани-нарты, куда укладывали весь скарб, и отправлялись аргишем в дорогу… Теперь у няшабожцев бригадирствует мой 48-летний брат Захар. К тонкостям ремесла приучил и свою супругу Матрену Александровну, которую после женитьбы увез в тундру, потом и своих троих сыновей. В этом году вместе со своей семьей впервые вышла и моя дочь. Они уже с младенчества приучают к просторам тундры и своих детей. Азы оленеводческого ремесла я впитал еще с молоком матери.
– В пятьдесят лет, имея стаж 33 года, я вышел на пенсию. Сегодня получаю пенсию 15 тысяч рублей. Каждый год ко Дню пожилых людей колхоз своим ветеранам отрасли выделяет по 4 тысячи. Также дополнительно в год получаем единовременное пособие в пять тысяч рублей. Имеется и личное стадо — 15 важенок, которые дают неплохой приплод.
Но все же не справедливо, что те, кто в теплом офисе работал и жил со всеми благами цивилизации, пенсию получают больше. Сегодня зарплаты учеников пастуха ниже 10 тысяч рублей, а у пастухов — чуть выше 10 — совсем негусто. А в тундре не каждый выдержит, — считает Владимир Семяшкин.

Швейная машинка в чуме

— Как вышла замуж за потомственного оленевода Владимира Григорьевича, сразу же потянулась в тундру, как ниточка за иголочкой. Куда муж — туда и я, — говорит Матрена Семяшкина. — 24 года создавала домашний уют в чуме, хранила семейный очаг, шила и чинила одежду и обувь. Как и полагается чумработницам, в сорок пять лет вышла на пенсию. Теперь традиционное ремесло перенимают уже наши внуки. Главное, чтобы не прервалась та ниточка, ведущая к той особой профессии, а современная жизнь не «поглотила» традиционный уклад кочующих. Теперь благодаря переносному генератору во многих чумах имеются и швейная машинка, и телевизор со спутниковой тарелкой, и глобальная сеть. Традиционные оленьи упряжки чаще всего стали заменять снегоходы, а чумы – палатки.

Наталья КОЛОДИНОВА.