Самая горячая тема нынешнего лета (помимо футбола) — пенсионная реформа. Инициатива российского правительства о повышении пенсионного возраста вызвала в обществе бурную реакцию.

Жителей Коми, конечно, тревожит, какие последствия это будет иметь для северян. На днях по данному вопросу высказался президент Союза Заполярья и Крайнего Севера, член Общественной палаты РФ, бывший мэр Воркуты Игорь Шпектор. Свои аргументы он изложил в письме министру труда и социальной защиты РФ Максиму Топилину. Текст письма «Трибуна» публикует с небольшими сокращениями.
«В Общественную палату Российской Федерации и Союз городов Заполярья и Крайнего Севера поступает огромное количество вопросов и жалоб, связанных с предстоящими изменениями по назначению пенсий.
Это относится, в частности, к увеличению пенсионного возраста для некоторых категорий работников, выходящих на пенсию досрочно в связи с работой в районах Крайнего Севера и местностях, приравненных к ним, и у кого он составляет в настоящее время 55 лет для мужчин и 50 лет для женщин.
Министерство труда и социальной защиты РФ предлагает повышение возраста выхода на пенсию для данных категорий граждан до 60 лет и 58 лет соответственно.
По утверждению Минтруда России, снижение пенсионного возраста было обусловлено сложными условиями проживания в этих районах, отсутствием инфраструктуры и так далее. То есть Минтруд считает, что пенсия назначалась в районах Крайнего Севера исходя из дискомфорта проживания. Это глубокое заблуждение, так как ранний выход на пенсию в первую очередь обуславливался влиянием на организм человека таких факторов, как кислородное голодание, продолжительная полярная ночь и продолжительный полярный день, длительность холодного периода свыше 10 месяцев.
Если следовать логике министерства, то возникает вопрос: а как быть с выходом на пенсию в районах Крайнего Севера, где никак не изменились социальные условия жизни, где по-прежнему отсутствуют дороги, отсутствует центральное теплоснабжение в домах, отсутствует центральная канализация, сотни тысяч квадратных метров аварийного жилья и т. д.? Все это и сегодня имеет место во многих населенных пунктах.
Другой аспект, вызывающий непонимание — это то, как определена категория граждан, которых не коснется увеличение возраста выхода на пенсию. Почему не попадают в данную категорию работники строительной отрасли, работники ЖКХ, которые основное время проводят в тяжелых условиях? Почему в эту категорию входят работники, занятые на подземных работах, и не входят, несмотря на тяжелый труд, работающие на поверхности?
Крайний Север дает стране пятую часть национального дохода, 64% валютных поступлений и др. При этом надо иметь в виду, что на Крайнем Севере нарушены естественные миграционные процессы и возможность получать повышенную пенсию остается одним из факторов привлечения трудоспособного населения в регион. Следует иметь в виду и то, что на Севере существует значительная безработица. Особенно в населенных пунктах с градообразующими предприятиями.
Нужно также учесть, что с точки зрения ценовой политики жизнь на Крайнем Севере не изменилась к лучшему, а только ухудшилась в связи с переходом к рыночным отношениям. Сравнение возможностей пенсионеров 60-70-х годов прошлого века и настоящего времени — тому подтверждение. Пример: ранее пенсионер, получающий в Воркуте пенсию 132 рубля, имел возможность вылететь в Москву за 42 рубля в один конец, то есть фактически мог совершить три полета, а в настоящее время у него нет средств даже на один вылет. Семья могла выехать с детьми на летний отдых к морю, в настоящее время такой возможности нет.
Убедительно прошу рассмотреть настоятельные требования северян о сохранении существующего порядка выхода на пенсию и пенсионного обеспечения для мужчин и женщин, работающих в районах Крайнего Севера».