В наши дни словом «чиновник» часто называют бестолкового госслужащего, наплевательски относящегося как к своим обязанностям, так и к нуждам простых людей. Между тем оно восходит к древнерусскому существительному «чинъ», что означало порядок.
В России чиновники появились во времена Петра I, а в Коми крае – в конце XVIII века, после обретения Усть-Сысольском статуса города. О том, как зародилось местное чиновничество и было ли оно порядочным, рассказал на очередной экскурсии в рамках проекта «Пешком по Усть-Сысольску» сыктывкарский историк Вадим Сморгунов.

Таинственный городничий

Когда впервые нога «государева человека» вступила на Коми землю, нам неведомо, а первое упоминание о чиновниках относится к 10 сентября 1780 года. В этот день в селение Усть-Сысола прибыли должностные лица из Вологды, дабы зачитать указ Екатерины II о создании Усть-Сысольского уезда и города Усть-Сысольск. После того, как в Троицком соборе отслужили торжественный молебен, высокие гости вместе с именитыми горожанами отправились на праздничный обед в большой двухэтажный дом купцов Сухановых, чьими усилиями погост на Сысоле повысил свой статус.
В том же году в новорожденном городе были созданы присутственные места, иначе говоря – учреждения. Это городническое правление, нижний земской суд, нижняя судебная расправа (суд для крестьян) и уездное казначейство. Кроме того, городу полагались не имевший своих подчиненных уездный стряпчий (прокурор нижнего звена), уездный землемер и нанимаемый по контракту уездный доктор.
Стоит отметить, что в Российской империи медики принадлежали к чиновничьей братии и имели соответствующий классный чин. Усть-Сысольску в этом отношении повезло. Бывали времена, когда в городе по разным причинам недоставало тех или иных должностных лиц, но доктор в городе был всегда.
Главным человеком уездного города считался, как мы знаем по гоголевскому «Ревизору», городничий. Как правило, это был отставной офицер неродовитого происхождения. В Усть-Сысольске в год его зарождения эту должность занял капитан Огибалов, о котором, увы, никаких других сведений не сохранилось.

По соседству с вином

Не менее важным учреждением, чем городническое правление, было казначейство, поскольку оно занималось государственными доходами. И сразу после образования города возникла проблема: где же хранить уездную казну? Решилась она просто: под это дело приспособили подвалы Троицкого собора – единственного каменного строения Усть-Сысольска. Там же хранилось вино.
Такое соседство, на первый взгляд, кажется странным, но объясняется оно тем, что в те годы государство обладало винной монополией, а потому бочки с хмельными напитками считались казенным имуществом. Охранял все это богатство солдат уездной штатной воинской команды, а присматривали четыре унтер-офицера. Впрочем, за всю историю города серьезных попыток кражи со стороны местного населения не зафиксировано. Однако известен случай незаконного вскрытия казначейского сундука. Это сделал сотрудник казначейства. Он вытащил 20 рублей, немалые по тем временам деньги, и ушел в двухнедельный загул. Чиновника за сей поступок телесно наказали, но не уволили – людей на такую работу не хватало. А украденную сумму покрыли тем, что в течение некоторого времени вычитали часть его жалованья.

Языковой барьер

До министерской реформы Александра I чиновники делились на два типа: те, у кого был классный чин, и наиболее близкие к народу приказные (канцелярские) служители, выполнявшие рутинную работу – переписывание документов и взимание пошлин. Никаких важных решений они не принимали, а получали всего до 60 рублей в год.
Чиновники же первого типа имели хорошую зарплату (более ста рублей годовых) и приезжали в Усть-Сысольск на несколько лет, а затем шли на повышение. Зачастую они не владели коми языком, в то время как местное население почти не знало русского. Однако и те и другие умудрялись как-то общаться. Как пишет в своих воспоминаниях детская писательница Александра Ишимова, жившая в годы ранней юности в Усть-Сысольске вместе с отбывавшим там ссылку отцом, они выработали язык, в котором чередовались русские и зырянские слова. А вот те чиновники, что прожили в столице Коми края десять лет и более, зырянский язык осваивали довольно сносно.
Судопроизводство велось исключительно на русском языке. То, что далеко не все горожане его знали, значения не имело. О том, как преодолевался в таких случаях языковой барьер, говорит приписка в одном из документов: «Читал и переводил на русский язык канцелярист… (далее следует его фамилия)».

Чиновничья дуэль

Захолустный Усть-Сысольск был мало пригоден для развлечений, но отдыхать от бумажных трудов чиновники все же умели. Центр духовной жизни располагался в доме купцов Сухановых, где сейчас размещен литературный музей Ивана Куратова. Там чиновники с купцами играли в карты, угощались чаем и крепкими напитками и даже танцевали. Правда, как вспоминала Ишимова, единственный танец, который был им известен, это хоровод.
Одни из таких посиделок в 1807 году закончились кровавой разборкой. После обильных возлияний два родственника, один из которых был уездным стряпчим, а второй – помощником лесничего, крепко повздорили. Первый решил с помощью кулаков доказать второму, что ему изменяет жена. Их разняли и отправили по домам. Но на улице один догнал другого, и драка возобновилась. Документы умалчивают, как это происходило, но, вероятнее всего, чиновники обнажили шпаги, поскольку впоследствии доктор обнаружил на их телах колотые и рваные раны. Происходило все это среди ночи, поэтому пришлось поднимать с постели городничего, дабы тот разобрался с инцидентом.
Дело, однако, закончилось примирением сторон, поскольку со времен Петра I дуэли в Российской империи были строжайше запрещены и драчуны могли лишиться не только должностей, но и голов.

Страсти-мордасти

Увы, это не единственный пример драки в чиновничьей среде. Некий казначей по фамилии Родичев, служивший в Усть-Сысольске с 1781 по 1785 годы, умудрился подраться дважды, да еще сумел быть замешанным в адюльтере. В Москве он соблазнил жену то ли кузнеца, то ли пушечного мастера. Она уехала с чиновником сначала в Казань, а затем в Усть-Сысольск в статусе супруги. Когда казначей ее побил, она прибежала к судье и призналась, что она вовсе не его законная половина, совершив при этом церковное преступление. Когда-то на исповеди она сообщила, что приходится Родичеву женой.
Родичеву жалоба любовницы не понравилась, и он с дружками, вступив в сговор с городничим, ворвался к судье, ударил его пешней (ломом для создания прорубей) и произвел обыск. Поводом для шмона послужила кража 1 рубля 21 копейки у мещанина, которую якобы совершил судья. Однако после обыска судья написал заявление, что недосчитался имущества аж на 120 рублей.
«Жену» от казначея спрятали, но тот оказался настойчивым, нашел ее и уговорил вместе с ним покинуть злосчастный Усть-Сысольск. А с его делом разбиралось губернское начальство в Вологде.

В роли побирушек

Первые десятилетия усть-сысольские чиновники сталкивались с серьезными бытовыми проблемами – где жить и чем питаться. Гостиниц в городе не было, пришлось устраиваться на съемных квартирах. Высокопоставленные государевы люди умудрялись даже снимать целые дома, а те, что пониже, довольствовались отдельными комнатами. В некоторых случаях дома выкупали, дабы остаться жить здесь навсегда.
Продуктовых лавок, не говоря уж о магазинах, в городе долгое время тоже не было. Местные мещане питались со своих хозяйств. Чиновники коров не держали, огородов не имели, а потому им не оставалось ничего иного, как таскаться по домам и на ломаном коми языке просить продать необходимую для жизни провизию.
К их счастью, в начале XIX века в Усть-Сысольске стали устраивать ярмарки. Правда, ярмарки, как правило, не совпадали с днем, когда чиновникам платили жалованье, что происходило раз в четыре месяца. И частенько в вышестоящие инстанции летели прошения выдать им к очередной ярмарке очередную часть годовой зарплаты.
Так продолжалось до тех пор, пока местные купцы не превратили свои лавки в нечто вроде универсамов, где можно было купить и модный шевиот, и лапти, и рогожу, но также хлеб и прочие продукты питания.

Постскриптум

Ты гонишь, беглец!
Дезертир требовал себе лошадей

С образованием города в Усть-Сысольске появилось некое подобие правоохранительных органов – штатная воинская команда. Но охраняли они вовсе не жителей, а присутственные места.
Служба нравилась не всем, и в 1808 году один из «правоохранителей» попытался дезертировать. Для этого он выбрал весьма экстравагантный способ: сел на лошадь, отправился в путь и в каждом селении объявлял, что за ним едет капитан-исправник, а он готовит ему дорогу. На этом основании он требовал себе новых лошадей. Однако все закончилось уже в третьем селении. Поскольку дезертир не предъявил никаких документов, подтверждающих его полномочия, беглеца задержали.

Игорь БОБРАКОВ.