За участие в дуэли в качестве секунданта Константину Данзасу грозила ссылка в Сибирь. Но друг Пушкина отделался двумя месяцами ареста в Петропавловской крепости. Гораздо драматичнее сложилась судьба его потомка – Петра-Пьера Данзаса. Петра Яковлевича приговорили в восьми годам лагерей, а затем отправили в заполярную Воркуту.
В начале 50-х при Воркутинском театре имелся «гараж», которым заведовал дальний потомок королевского прокурора Данзаса.
Отпрыски сбежавшего прокурора
Лицейский друг Пушкина – инженер-подполковник Константин Карлович Данзас – дослужился до генерал-майора, но умер в бедности, не имея ни состояния, ни семьи. А Петр Яковлевич являлся отпрыском его младшего брата Карла Данзаса.
Карл Карлович, как и Петр, был военным инженером, но, дослужившись до гвардейского штабс-капитана, уволился и двинулся вверх по гражданской карьерной лестнице. За 12 лет он достиг должности Тамбовского губернатора, принял деятельное участие в подготовке и проведении крестьянской реформы. В чинах он сравнялся с братом. В 1852 году Карла Карловича произвели в действительные статские советники, что соответствует званию генерал-майора в армии. Он женился на дочери титулярного советника и произвел потомство.
Младшим в этом семействе был сын Николай, ставший дипломатом, но проживший всего 44 года. Как и отец, он делал успешную карьеру, состоял российским поверенным в делах в Греции, где женился на Ефросинье Аргиропуло, дочери отставного драгомана (переводчика и посредника) при русской миссии в Константинополе. В годы пребывания в Афинах в семье родилось двое детей – сын Яков и дочь Юлия. Вырастить их он не успел. Что-то неладное стало с его психикой – в 1888 году Николай Карлович покончил с собой.
Юлия Николаевна стала историком религии, а Яков Николаевич – искусствоведом. У него и его супруги Марии Петровны (урожденной Волковой) родились две дочери и сын Петр.
Основателем же всего рода русских Данзасов был королевский прокурор Верховного Совета Эльзаса Жан-Батист д’Анзас. В 1793 году революционный трибунал приговорил его к смертной казни, и ему пришлось бежать в Россию, оставив во Франции жену Софию и сына Шарля, студента Страсбургского университета. София вскоре умерла, а Шарль д’Анзас приехал к отцу, стал Карлом Ивановичем Данзасом и был принят на русскую военную службу.
В России Карл Иванович умудрился жениться дважды, причем на сестрах – баронессах из старинного немецкого рода Корфов Доротее и Генриетте. Во втором браке родились Константин и Карл.
Петр Данзас.
Из России в Париж и обратно
Как видим, в жилах Петра Данзаса смешалось множество кровей. Он родился в 1909 году в Петербурге, но в десятилетнем возрасте вместе с родителями перебрался в Париж. Как и их предок, они спасались от революции. Только Жан-Батист д’Анзас бежал из Франции в Россию, а семья Якова Данзаса – из России во Францию.
В Париже Петр стал Пье-ром, пошел в школу и оказался (зловещая ирония судьбы) за одной партой с внуком Дантеса Жаном. Как общались меж собой потомки тех, кто находился по разные стороны дуэльного поединка, нам неведомо.
После школы Пьер поступил и окончил Сорбонну. Вторую мировую войну он встретил лейтенантом кавалерийского полка. Был ранен, отступая, попал на территорию Вишистской Франции.
В 1940 году умер Яков Данзас, мать и две сестры Пьера оказались без средств к существованию. Бывшему кавалеристу пришлось вернуться в Париж и устроиться на работу к своим недавним врагам. Гитлеровцы остро нуждались в переводчиках, а потому в совершенстве владеющий русским, французским и немецким Пьер Данзас стал для них настоящей находкой.
Поначалу Пьер работал переводчиком на строительстве немецких укреплений на западном побережье Франции. Затем его перебросили в Германию, а оттуда – на станцию Дно близ Пскова, где Данзас служил у врага в качестве переводчика в военной комендатуре. Его служба закончилась, когда станцию заняли советские войска.
Вновь, как и в 1939 году, Пьер оказался в числе отступающих, но напоролся на охрану советского госпиталя. Два дня его с пристрастием допрашивал полковник медицинской службы, выведывая вовсе не расположение немецких частей, а его личную судьбу. Будучи человеком образованным, он сразу понял, что имеет дело с потомком секунданта Пушкина. Советский офицер проникся к Данзасу симпатией, но все же передал его контрразведчикам.
Судили Данзаса в Риге. Ему светила высшая мера. К счастью, прокурор тоже оказался поклонником Пушкина, а потому потомок секунданта отделался лагерями. После многочисленных этапов в 1952 году он оказался в Воркуте.
«Але, гараж? Запрягай кобылу!»
Ко времени прибытия Данзаса в заполярный город там вот уже девять лет действовал лагерный театр, созданный бывшим главным режиссером Большого театра Борисом Мордвиновым. Правда, после войны Борис Аркадьевич освободился и покинул Воркуту. Понемногу освобождались и уезжали артисты оркестра, и Воркутинский театр из музыкально-драматического превратился просто в драматический.
В этот театр после окончания срока попал и Данзас, только не в качестве актера или режиссера, а коновозчика. У лагерного театра не было своего автотранспорта, его заменяли повозки с лошадьми, а потому Петра Карловича (так его теперь называли) можно считать начальником театрального гаража. А поскольку он обладал двухметровым ростом и кавалерийской выправкой, то артисты именовали его не иначе как «начальником кавалерии».
Вместе с Данзасом в театре трудился художник Константин Иванов, угодивший в Воркутлаг после ареста по подозрению в предательстве подпольной организации. По его воспоминаниям, опубликованным директором Воркутинского музейно-выставочного центра Галиной Трухиной, Петр Карлович был человеком скромным и доброжелательным. В театр он приходил раньше всех и первым делом, не спеша, расчищал подходы к нему от снежных заносов. При встрече с художником широко улыбался, выставляя напоказ железные зубы, и произносил: «Маэстро Иванов! Рад приветствовать вас в это чудесное утро».
Пестрый глобус
Одни называли Данзаса Пьером, другие – Петром, а женщины еще и Данзасиком. Ходили слухи, что он приходится родственником генералу де Голлю, на что указывали его высокий рост и прямая спина. В свободное от работы время он сидел в партере и смотрел помногу раз пересмотренные спектакли.
Но однажды Данзас оказал театру реальную помощь. Для спектакля понадобился глобус, а в магазинах его не нашлось. Тогда театральный бутафор изготовил вертящийся на ножке шар, загрунтовал его белой краской, а Иванову поручили расчертить его. Художник обложился картами и принялся выводить параллели и меридианы. Рядом пил чай Данзас, и он неожиданно предложил свои услуги. Затем отложил в сторону карты, взял тонкую кисть и, начиная с Северного полюса, артистично вчертил черной краской контуры островов, материков, морей и добрался до Антарктиды. При этом не забывал отмечать столицы государств, центры областей и даже районов. А все свои действия сопровождал рассказами, кто где живет, что растет и плавает. После он признался, что в ранней юности мечтал увидеть весь мир. Но когда понял, что осуществить это не удастся, как Жюль Верн, начал путешествовать по книгам и географическим картам.
Постскриптум
Русский француз или французский русский?
По воспоминаниям Константина Иванова, в 1960
году к Данзасу пришли люди в форме и предложили немедленно собираться и ехать в Москву. Целый день Петр Карлович бегал по городу, оформлял документы и прощался с товарищами. Когда он заглянул к Иванову, глаза у него были на мокром месте.
В Москве в посольстве Франции Данзасу вручили билет до Парижа. Дома он застал в живых своих сестер, женился, хотя ему уже перевалило за «полтинник», родились две дочери. Опять пришлось думать, как прокормить семью, и Пьер-Петр вновь отправился в Советский Союз, но уже в качестве репортера.
Журналистская деятельность в СССР продолжалась в течение 15 лет. За это время он объездил все пушкинские места. После окончательного возвращения в Париж он редактировал эмигрантский бюллетень «Союз дворян». Скончался Данзас в начале XXI века, прожив на свете без малого 95 лет то ли русским французом, то ли французским русским.
Игорь БОБРАКОВ.