В советское время фраза «сходить в Кочпон» означала «посетить церковь», поскольку в этом пригородном местечке располагался единственный в столице Коми православный Свято-Казанский храм. Считается, что своим рождением он обязан чуду. Но чудом было и то, что он сумел выжить во времена воинствующего атеизма.

Свято-Казанский храм в сыктывкарском местечке Кочпон.

Восставшая из пепла

Название местечка Кочпон произошло от двух коми слов – к\дж или к\тш, что означает излучина реки, и пон – конец. Иначе говоря, это «конец излучины реки». В правоте того неизвестного человека, кто дал такое имя деревеньке Пономаревской, расположенной в четырех километрах от Усть-Сысольска, легко убедиться, выйдя на высокий и живописный кочпонский берег Сысолы, делающей в этом месте крутой разворот.
Однако с самого начала это поселение преследовали трагедии. В переписной книге 1646 года говорится, что в Пономаревской всего два двора, но владелец одного из них умер во время голода 1641 года.
В 1707 году эта деревенька в переписной книге именуется уже как «Пономаревская по прозвищу Кочпон». Спустя несколько десятилетий первое название исчезает. А к середине XIX века Кочпон и вовсе становится селом. То есть сельским поселением с церковью.
Поначалу это была всего лишь часовня во имя святых праведных Прокопия и Иоанна Устюжских Чудотворцев. Но в 1860 году к ней пристроили алтарь, а спустя год строение освятили во имя Казанской иконы Божией Матери.
Эта икона считается одной из самых почитаемых в России. По легенде, в Казани после пожара 1579 года, уничтожившего часть города, десятилетней девочке Матроне явилась во сне Богородица и повелела откопать на пепелище ее икону, указав точное место ее расположения.
Икону разыскали в указанном месте на глубине около метра. И именно там построили Богородицкий девичий монастырь, первой монахиней которого стала та самая Матрона, принявшая имя Мавра. А с иконы сделали множество списков (воспроизведений почитаемой иконы). Один из них поместили в Кочпонский храм.
26 июня 1901 года история повторилась, правда, в меньшем масштабе. Жарким летним днем в Кочпоне случился большой пожар, охвативший все село и не пощадивший деревянную церковь с колокольней и иконостасом. Но когда местные жители принялись разбирать завалы, то обнаружили, что икона Казанской Божией Матери совсем не тронута огнем. И тогда они дали обет каждый год в этот день совершать молебное пение Богу и Его Пречистой Матери о сохранении их от беспощадного огня.
А на месте сгоревшей церквушки в 1906 году воздвигли деревянный Свято-Казанский храм, который стоит до сих пор. К столетнему юбилею его восстановили практически в своем первозданном виде. Правда, в советское время церковь выглядела немного иначе – купол имел другую форму, покрыт жестью, а высота колокольни была меньше на 9 метров.

Отец Владимир Жохов.

Пока гром не грянул

Даже в самые лютые годы советской власти Кочпонский храм ни разу не осквернялся безбожниками. Его не передавали «обновленцам», службы в нем продолжались до 1937 года. Однако в 1939 году его все же закрыли. Какое-то время в церкви располагалась изба-читальня, которую собирались переделать в клуб…
Но когда пришла страшная всенародная беда, число верующих в стране резко возросло. Военные катастрофы 1941 и 1942 годов привели к тому, что многие советские люди стали уповать не столько на вождя-атеиста, сколько на Господа Бога. И Сталину пришлось пересмотреть свое отношение к церкви. В 1943 году он дал разрешение на создание церковной организации «Русская православная церковь Московского патриархата». Первый после 1918 года Архиерейский собор избрал митрополита Сергия патриархом Московским и всея Руси.
Через год после этого события верующим возвратили Свято-Казанскую церковь в Кочпоне. И с того времени она на долгие десятилетия стала единственным действующим храмом Сыктывкара.

Клад особой ценности

Во время реконструкции в самом начале «нулевых» в церкви нашли клад. Рабочий за обшивкой колоколов обнаружил завернутые в газету «Правда» за 1953 год тысячи крестиков, медальонов и монеток. Материальной ценности этот клад не имеет, но, по мнению кочпонского краеведа Николая Ивасишина, духовная ценность его неизмерима. Версия такова: в советское время многие люди крестились тайно, поскольку советская власть не одобряла церковные обряды. Поэтому или староста, или кто-то из священников, спрятавший эти медальончики и крестики, давал их людям без записи в церковных книгах, чтобы не навлечь на них неприятности.

Краевед Николай Ивасишин рассказал о кочпонском кладе.

Клятва под пулями

Первым настоятелем храма Казанской Божией Матери после его повторного открытия был иеромонах Милетий – один из сосланных в Коми священнослужителей.
А после него в 1950-х годах в Кочпонской церкви служил человек, оставивший огромный след как в истории храма, так и всей Коми земли, – отец Владимир Жохов.
Этот уникальный человек, чей род ведется еще со времен Ивана Калиты, играл практически на всех музыкальных инструментах, писал иконы, был замечательным проповедником.
В 1939 году Жохова призвали в армию, служил он на западной границе, и 22 июня 1941 года стал одним из тех, кто первым принял на себя удары нацистов. При отступлении возле Днепра его тяжело ранили, и он поклялся, что если останется жив, то станет священником. Полгода Жохов лечился в госпиталях и в конце концов демобилизовался с инвалидностью. Он сумел добраться до Архангельска, где стал служить иподиаконом и чтецом в Свято-Ильинском кафедральном соборе.
В 1945 году Владимир Жохов участвовал в работе первого Поместного Собора Русской Православной церкви, на котором был избран Патриарх Алексий I. В том же году епископ Архангельский Леонтий рукоположил его сначала в диаконы, а затем и в пресвитеры.
Отец Владимир служил в разных храмах Архангельской епархии, в том числе и в Кочпоне, являясь Благочинным церковного округа. В годы его служения сразу увеличилось количество крещений и венчаний, в храм стала ходить молодежь.
Однако советской власти такая активность не нравилась. Несколько раз отца Владимира лишали возможности служить. В последний раз это произошло в 1961 году, в результате он вынужден был уехать в Пермь.

Явление «Священной дружины»

Почему же в 1937 году Кочпонская церковь внезапно опустела? Это произошло после трагических событий, когда доблестные чекисты «раскрыли» среди ее прихожан целую контрреволюционную организацию, одним из руководителей которой якобы являлся епископ Вязниковский, викарий Владимирской епархии владыка Герман (в миру Николай Ряшенцев). В те годы, поскольку служить ему запретили, он исполнял обязанности регента хора Свято-Казанского храма.
В реальной жизни владыка Герман был кандидатом богословия, инспектором, а потом и ректором Вифанской духовной семинарии. В 1918 году его избрали епископом Волоколамским. Но начались гонения на церковь, и приступить к своим епископским обязанностям он не успел. Несколько раз владыку арестовывали и ссылали сначала в Сибирь, а затем в Среднюю Азию. Последним местом ссылки стал Сыктывкар. Из прихожан Кочпонского храма он организовал кружок любителей духовного пения.
Это вполне невинное занятие и выдали за антисоветскую деятельность. Поводом же послужила переписка одной из участниц – Марии Шаламовой, вдовы расстрелянного в 1931 году священника отца Прокопия, служившего в селе Вотча. После гибели мужа она переехала в Кочпон и организовала пункт помощи ссыльным священникам: собирала вещи, продукты и отсылала их на этап. В письме к архиепископу Великоустюжскому Питириму вдова заявила о своем желании принять монашеский постриг и тем самым «вступить в дружину иноков».
К этой фразе и прицепились сотрудники НКВД, переделав метафорическую «дружину иноков» в якобы реальную «Священную дружину».
Монархическая организация с таким названием действительно существовала в Российской империи в 1881-1882 гг. и ставила своей целью борьбу с революционным террором. Чекисты «возродили» ее, чтобы расправиться со священниками и монахами, а также сочувствующими им мирянами.
Тринадцать человек были расстреляны по делу о «Священной дружине» 15 сентября 1937 года предположительно у речки Дырнос в окрестностях Сыктывкара. Среди них – два епископа (кроме владыки Германа епископ Арзамасский Серапион), а также Мария Шаламова и бывший член ВКП(б) Павел Елькин, вернувшийся к вере отцов под влиянием Николая Ряшенцева.
В память о них на входе во двор храма стоит крест. Некоторые из расстрелянных, в частности, владыка Герман, ныне причислены к лику святых.

Игорь БОБРАКОВ.

Фото автора и из открытых источников.