Ликвидация в сельской глубинке ветхого и аварийного жилья привела к громкому затяжному конфликту жительницы поселка Комсомольск-на-Печоре Евдокии Данилович с местными чиновниками.

Мой адрес не дом…

В определении Следственного отдела по Сосногорску черным по белому записано, что жительница поселка Комсомольск-на-Печоре Троицко-Печорского района Евдокия Данилович вместе с мужем Виктором проживает… в хлеву. Причем этот самый хлев имеет еще и адрес.
Правда, в том же документе есть и другое название жилища – баня. Что также отчасти соответствует действительности, поскольку какое-то время хлев был переделан под баню. Столь неожиданные подробности, указанные в казенной бумаге, еще больше подчеркивают ту безнадегу, в какой оказалась семья Евдокии Данилович.

Этот дом снесут, а его жильцы – супружеская пара – ютятся в бывшем хлеву.

Миллион – на ремонт

С 2013 года Евдокия Васильевна добивается справедливости, поскольку, как она считает, квартиры ее лишили незаконно.
Поначалу 8-квартирный дом, в котором была прописана женщина, планировали отремонтировать. Правда, администрация поселка согласилась на это не сразу – было судебное заседание, после которого Е. Данилович и тогдашний глава администрации поселка А. Бочков заключили мировое соглашение. Речь шла о выделении на ремонт одного миллиона рублей.
Е. Данилович вспоминает, что в один из октябрьских вечеров 2013 года она встретила двух молодых людей, которые сказали, что займутся ремонтом ее дома. Было уже темно, и на улице стояла минусовая температура, поэтому она спросила: что они собираются делать в потемках и на холоде? Ей ответили – фундамент. Мол, на это выделено шесть мешков цемента. И больше она их не видела – «ремонт завершился»…

Весны не дождались

Позднее ремонтные работы решили все-таки провести. Но в более подходящее время года – весной. Однако аккурат к весне появилось официальное заключение Торгово-промышленной палаты города Ухты, из которого следовало, что износ дома № 16 по ул. Краснодарской составляет 99,5 процента. То есть дом подлежит не ремонту, а сносу.
Упомянутая цифра вызывает сомнение даже теперь, спустя 10 лет. Дом хотя и 1960 года постройки, но выглядит вполне крепким. Судя по состоянию того же подъезда, жильцы относились к дому бережно и следили за порядком.

Антенна как символ

Конечно, семью Данилович не выбросили на улицу, а предложили взамен жилье. В том же поселке и примерно такое же, в каком она до этого и жила. Другого, впрочем, здесь нет. Все постройки старые, из благ цивилизации в домах – только центральное отопление да газ. Воду люди берут из колонки, канализация – это просто выгребная яма… В поселке все так живут, привыкли…
Но Евдокия Данилович категорически отказалась переезжать. Предлагаемые варианты по разным причинам ее не устроили. Чем менять шило на мыло, лучше уж жить в хлеву! Кстати, он расположен рядом с домом, за которым женщина постоянно присматривает, чтобы не проникли посторонние. Тем более что там хранится часть ее вещей. А еще на доме осталась телевизионная антенна: мол, пусть все видят, что это не какая-нибудь «заброшка», здесь теплится жизнь!

Мечтать не вредно

Все прошедшие годы Евдокия Васильевна ходит по судебным инстанциям, официальные бумаги можно считать уже килограммами или сумками. Судится она и по поводу дома, а также и с теми, кто, на ее взгляд, не желает выполнять свои служебные обязанности. Из последних августовских документов – отказ в возбуждении уголовного дела (за отсутствием состава преступления) в отношении главы администрации Троицко-Печорского района Алексея Целищева.
Понятно, что спустя 10 лет после принятия решения о сносе дома никто не будет его отменять. Как говорится, «фарш невозможно прокрутить назад». Так чего же добивается Евдокия Данилович? В ее понимании, есть только один вариант решения: на месте старого дома надо построить новый. С моим замечанием, что это уже из области фантастики, она неожиданно согласилась: «Что же, тогда будем жить в хлеву».

«Остался под небом»

В Комсомольске-на-Печоре с жильем совсем худо. Приведу свежий и красноречивый пример. В конце августа в поселок вернулся Тарас Чернобай (три месяца был бойцом в ЧВК «Вагнер»). Здесь Тараса ждала неприятная новость: из квартиры его выписали, а затем дом по суду признали непригодным для проживания, то есть приговорили под снос. Сам он пока не ходил смотреть «новые хоромы». Но ситуация, согласитесь, странная: человек уехал на СВО, а без его участия решают столь важные вопросы.
Теперь экс-боец ЧВК не знает, куда ему податься, к кому обратиться за помощью. Будет неудивительно, если Тарасу придется «ходить за правдой» по судебным инстанциям, поскольку, по его словам, он «остался под небом».

Ты помнишь, как все начиналось?

Сегодня в Комсомольске-на-Печоре проживает чуть больше 300 человек, хотя прописано более 700. Поселок перелистывает последние страницы своей истории. И эти страницы оказались, увы, черными…
А как все здорово начиналось! В 50-х годах в тамошних местах открыли Джебольское нефтегазовое месторождение. Ученые посчитали его перспективным, строители приступили к обустройству поселка газовиков и нефтяников. Ведь если есть Комсомольск-на-Амуре, то такой же город должен быть и на Печоре. Виделся он белокаменным, для чего был построен цех по производству белого силикатного кирпича. Однако через несколько лет наступило разочарование – запасы Джебольского месторождения не оправдали ожиданий.
Комсомольск-на-Печоре стал поселком лесозаготовителей. При советской власти здесь жилось неплохо, развивалась инфраструктура ничем не хуже городской. Был свой дом быта, ресторан на берегу Печоры с поэтичным названием «Голубой Дунай», на веранде играл духовой оркестр… Из просторного местного аэропорта самолеты по несколько раз в день совершали рейсы в Троицко-Печорск и Ухту.
Сегодня Комсомольск-на-Печоре из перспективного поселка превратился в умирающий. Он не вписался в нынешние экономические реалии, как, впрочем, и вся Республика Коми.

Сергей МОРОХИН.