В начале 1930-х годов на Дальнем Востоке с большой помпой было начато строительство «Города юности», получившего название Комсомольск-на-Амуре. Спустя четверть века в Троицко-Печорском районе Коми АССР приступили к возведению еще одного города с аналогичным наименованием – Комсомольск-на-Печоре.
Комсомольск-на-Амуре с широкими проспектами, пятью вузами, трамвайным движением и прочими атрибутами большого города и по сию пору является крупнейшим промышленным и культурным центром Хабаровского края. А вот Комсомольск-на-Печоре – ныне всего лишь лесной поселок с населением менее тысячи человек. Почему же не удался печорский эквивалент «Города юности»?

Загадочный «Джебол»

Весной 1956 года в верховьях Печоры случилось то, что получило название «Джебольский бум». В тех местах геологи обнаружили новое и, как им казалось, весьма перспективное месторождение нефти и газа. Газеты запестрели радужными заголовками. Сообщалось, что уже в следующем 1957 году прирост составит 35 миллиардов кубометров газа, который побежит на Урал по газопроводу Джебол – Свердловск. А возле месторождения появится город Комсомольск-на-Печоре.
Однако, как пишет в своих мемуарах возглавлявший в то время правительство Коми АССР Зосима Панев, ни обком партии, ни республиканский Совмин в известность не поставили. Руководство региона об этой радостной новости узнало из средств массовой информации.
Между тем республика остро нуждалась в природном газе. Как раз в эти годы планировалось построить в столице Коми крупнейший целлюлозно-бумажный комбинат, впоследствии названный «Сыктывкарским ЛПК», который должен был работать на газе. А потому Зосима Васильевич связался с начальником Ухтинского комбината Евгением Юдиным, затем с главным геологом Ухты Андреем Кремсом, чтобы из первых уст узнать о новом месторождении. Но толковых ответов не получил.
Пришлось главе Совмина, прихватив геологическое начальство, самому ехать на чудесный и загадочный Джебол и побывать на первой давшей газовый фонтан скважине. Она была закрыта, но начальник геологоразведочного отдела Ухткомбината Семен Здоров бодро заверил республиканского премьера, что новое месторождение в скором времени даст несколько сот миллиардов кубометров газа, а первый миллиард уже в 1960 году подадут Свердловску.
Зосима Панев, историк по образованию, заинтересовался, что означает слово «Джебол». Геологи и тут толком ничего сказать не могли, отвечали, что это какое-то местное название. Зосима Васильевич, однако, оказался настойчив и ответ получил. Только не от специалистов, а от некоего старика из печорской деревеньки Мамыль. Оказалось, что когда-то возле месторождения протекал маленький ручеек, который местные называли «Жебёль». С коми он так и переводится – «скудный ручей».
Глава правительства Коми тогда пошутил: «Выходит, геологи превратили этот «Жебёль» в грандиозный «Джебол». Вот, оказывается, на какие превращения они способны!» Все присутствующие громко расхохотались, не подозревая, что название «скудный ручей» будет пророческим.

Любой в Комсомольске расскажет старик…

Между тем Комсомольск-на-Печоре в 1957 году появился на карте Коми республики. Правда, пока не как город, а поселок городского типа, который ранее назывался Тыбью – по названию небольшого притока Печоры.
В том, что в ближайшие год-два он превратится в город, мало кто сомневался, поскольку на месторождении пробурили 55 скважин, истратив на эти цели 24 миллиона рублей.
Попасть в поселок было довольно сложно. От Троицко-Печорска к нему вела лежневка – дорога, устланная бревнами. Летом машины вязли в жидкой грязи, а потому первых строителей, а также красный кирпич для печей, оборудование и стройматериалы везли на баржах. Как и Комсомольск-на-Амуре, его печорский аналог возводили не только энтузиасты-комсомольцы, но и ссыльные, раскулаченные и переселенцы.
Поначалу строители и геологи жили в палатках и землянках, пока для них не возвели двухэтажные деревянные дома. Причем они были не временными, не каркасными, а в брусчатом исполнении, с центральным отоплением и водопроводом. Предполагалось, что, когда геологи уедут, в них поселятся те, кому предстоит эксплуатировать Джебол. А строители продолжат возводить другие дома.
И строители не подкачали. Первую улицу, идущую от Печоры вверх по холму, назвали Комсомольской, а вторую, ее пересекающую, – Краснодарской. По словам старожилов, секретарь комсомольской организации поселка Мария Костюк и ее подруги-строители были родом из этого южного города. Появилась улица имени Криволапа. Такую фамилию носил директор строймонтажконторы треста «Войвожнефтегаз» Иван Петрович Криволап. Он был среди тех, кто строил Комсомольск-на-Амуре. И именно ему принадлежит идея назвать будущий город в Коми АССР Комсомольском-на-Печоре.
Затем в поселке возникли столовая, школа, интернат, амбулатория, аптека, магазины, почта, несколько общежитий и даже ресторан с видом на Печору, но названный почему-то «Голубой Дунай».
Еще чуть-чуть – и поселок стал бы городом. Но подвели геологи. В 1959 году выяснилось, что на успевшем прославиться Джебольском месторождении нет газа и нефти, которые залегали бы близко к поверхности земли и добывать которые можно было бы, избегая больших усилий и затрат. Зосима Панев по этому поводу напомнил геологам мудрую поговорку: «Одна ласточка не делает весны».

Газовое самообслуживание

В самом начале шестидесятых почти все джебольские скважины законсервировали. Технику и кадры перебросили на Западно-Тэбукское нефтяное месторождение, возле которого возвели ныне процветающий поселок Нижний Одес.
Комсомольск-на-Печоре, однако, выжил, но его перепрофилировали на лесозаготовку. Он стал центром леспромхоза. Какое-то время там заготавливали не только лес, но и живицу – смолистую густую массу, которая выделяется из разрезов на деревьях. Из нее получают скипидар и канифоль.
Но, как сообщает корпоративная газета «Северные ведомости», газ в Джеболе по-прежнему добывают. Из единственной скважины его направляют в Комсомольск-на-Печоре и используют для бытовых нужд населения. В частности, им отапливают дома.
Историю с Джеболом в конце пятидесятых – начале шестидесятых годов геологи назвали «случайной неудачей». Власти республики решили не превращать ее в трагедию, не раздувать в средствах массовой информации и никого не наказывать. Исследователи недр сами признали свои ошибки, учли их и на их основе пересмотрели планы геологоразведочных работ.
Так что польза от закончившегося пшиком «Джебольского бума» все-таки была.

Игорь БОБРАКОВ.

P.S.______________________________________________

«Ручеек» превратился в «материк»
История «случайной неудачи» попала в художественную литературу

В 1968 году в московском издательстве «Молодая гвардия» и одновременно в Коми книжном издательстве напечатали роман известного писателя Александра Рекемчука «Скудный материк». Название отсылает к двум печорским топонимам – селу Мутный Материк и «скудному ручейку» Жеб ёль.
История, в нем рассказанная, чем-то напоминает «Джебольский бум». В печорское село Скудный материк прибывает бригада буровиков, чтобы подготовить оценочную скважину. Увы, вместо нефти из нее забила заурядная водичка.
Александр Евсеевич хорошо знал то, о чем писал. Во времена Джебола он работал собственным корреспондентом сыктывкарской газеты «Красное знамя» в Ухте, часто бывал на месторождениях, и его первая повесть «Время летних отпусков», по которой снят одноименный фильм, посвящена нефтяникам.
Вслед за ней появилась повесть «Молодо-зелено» того же автора. Ее тоже экранизировали на «Мосфильме», где первую в своей жизни главную роль сыграл молодой Олег Табаков. Действие повести и фильма происходит в городе нефтяников Джегор, в котором легко узнается Ухта.
Но возникает вопрос: а почему у придуманного города такое странное название? Ухта получила свое наименование по одноименной реке, которая с языка финно-угров так и переводится – «река» или «протока». А как перевести Джегор? Скорее всего, никак. Или совсем нелепо – «гора Дже».
Вероятнее всего, Рекемчук образовал название города от слова «Джебол». Повесть и фильм увидели свет в 1962 году, когда история «случайной неудачи» уже начала забываться, но еще была на слуху. И тогда писатель ввел этот топоним в оборот, изменив в нем две буквы.
И это стало еще одним положительным последствием так и несостоявшегося «Джебольского бума».