В Сыктывкаре проходит реконструкция Республиканского стадиона. На эти цели было выделено 3 млрд рублей, работы идут в авральном порядке.
Мне это напоминает историю 40-летней давности, когда в такой же авральной ситуации республика готовилась к проведению чемпионата мира по хоккею. Стадион был возведен в рекордные сроки, но в ущерб качеству…

Главный тренер В. Янко и начальник команды «Строитель» А. Соловьев, 1984 г.

Чем мы хуже?

Тогдашний руководитель республики Иван Морозов был страстным любителем хоккея. Он не пропускал ни одного матча команды «Строитель». Хоккей в республике был тогда очень популярен.
В те годы турниры по хоккею с мячом стали проводиться не только в Москве, но и по всей стране – там, где имелись хорошие стадионы. В 1978 году такой турнир прошел в Кемерово, где сборная СССР разгромила команду Швеции. И тогда ближнее окружение Морозова предложило ему провести международный турнир в Коми. Чем мы хуже сибиряков?

rbt

Гробовая тишина

Вскоре состоялось бюро обкома партии, на котором было заявлено, что в феврале 1980 года Сыктывкар примет малый чемпионат мира – V Международный турнир по хоккею с мячом на призы газеты «Советская Россия». В зале повисла гробовая тишина: все были шокированы.
Первым поднялся управляющий строительным трестом Наум Белоцерковский: «Какой международный турнир? У нас же нет стадиона! В оставшиеся до турнира сроки стадион построить невозможно, существуют стандарты и нормы!»
Иван Павлович резко сказал: «Все, кто считает, что в отведенные сроки стадион построить невозможно, партбилеты – на стол!»
Желающих, естественно, не нашлось. И через неделю стройка началась.

«Я в тюрьму не хочу!»

Тогдашний директор стадиона Павел Дышкант практически жил на стадионе. Строители рассказывали ему о многочисленных нарушениях при проведении работ. Он возмущался, обращался к более высокому начальству, но коль задача поставлена, ее надо выполнять.
Когда пришло время подписывать акт приемки, директор стадиона встал на дыбы: «Если здесь что-то завтра рухнет, я крайним буду, меня первым в тюрьму отправят!». Он так и не подписал акт.

Кровь на асфальте

Турнир проходил с 1 по 5 февраля 1980 года. Победителем стала команда Советского Союза, которая в финале в присутствии 25 тысяч (!) зрителей разгромила сборную Швеции со счетом 6:2. Как писали все газеты мира, турнир прошел на высоком уровне. Это было оценено и «в верхах». В знак признания заслуг организаторов в Сыктывкаре в 1982 году был проведен и VI турнир. А через полгода на стадионе произошла трагедия.
В середине августа в столице Коми проходило первенство республики по футболу. Мне довелось быть судьей в поле в матче между командами Ухты и Печоры. Один из моих помощников – Иван Дикоев – показал мне на сидящего на плите по верху трибуны большого черного ворона: «Смотри, какой наглый: уже полчаса не улетает. Не к добру это».
И ведь как в воду смотрел: минут через десять раздался глухой стук, а над полем прокатился нечеловеческий детский крик. Оказалось, на дорожку, где занимались двое мальчишек, рухнула та самая плита, на которой только что сидел ворон. Кинувшиеся к упавшей плите футболисты пытались ее сдвинуть, но без инструмента это было сделать невозможно. Пока бегали за ломами, люди с ужасом наблюдали, как из-под плиты вытекает какая-то буро-красная жидкость: это была смесь крови и мозгов. Когда плиту сдвинули, двоим футболистам от увиденного стало плохо…
По факту гибели детей возбудили уголовное дело. В качестве обвиняемого допросили директора стадиона Павла Дышканта, но потом его перевели в разряд свидетелей. Его спасло как раз то, что акт приемки он не подписал. Четыре года тюрьмы получил один из бригадиров, устанавливающих плиты ограждения. Как выяснилось, сварщики только чуть приварили стыки плит, а потом их срочно перевели на другое место…

Ничто не вечно под луной

К концу 90-х годов на стадионе творилось много «чудес»: сделанное в спешке начинало отваливаться и разрушаться. Особенно – облицовочные плиты на стенах дворца и трибунах. Бетон и раствор, на котором держались плиты, оказались некачественными. Мне, тогда уже директору стадиона, главный инженер Владимир Шенин ежедневно докладывал о новых неприятностях. В результате пришлось закрыть северную трибуну.
Летом 1997 года в Сыктывкаре ждали приезда Лады Дэнс и ВИА «Парк Горького». Народу на стадион пришло очень много, центральную трибуну заполнили под завязку. Это был какой-то агитационный митинг в связи с приходом к власти Бориса Ельцина. На стадионе собралось все руководство республики. Видя столпотворение, глава республики Юрий Спиридонов сказал мне: «Соловьев, пускай зрителей на северную трибуну!». Я взмолился: «Нельзя, Юрий Алексеевич, все рухнет!» Ответ был категорический: «Рухнет – сядешь. И я с тобой!» К счастью, трибуна выдержала…

Время неумолимо

В следующий раз беда прошла мимо в 1997 году. Шло строительство искусственного льда, министр спорта Валентин Иванов на работе с шести утра, я – с пяти, рабочий день заканчивается к полуночи. Рабочие не получают зарплату, вот-вот устроят бунт. Чтобы найти средства, пришлось разрешить торговлю по периметру стадиона. Рынок дал деньги, удалось свести концы с концами. Но в один из дней случился переполох: рухнула плита, продовольственная палатка – всмятку. Продавцу повезло: в это время она отошла по своим надобностям…
Под южной трибуной располагался зал тяжелой атлетики «Атлант». В один из летних дней я обходил стадион, на лавочке у «Атланта» увидел директора клуба Николая Кишко и трех тренеров, которые что-то обсуждали. Тут стал накрапывать дождь, я зашел в здание и вдруг услышал грохот. Кинулся на улицу – оказалось, рухнула плита, причем как раз на то место, где стояла лавочка. К счастью, мужчины тоже спрятались от дождя, плита рухнула буквально через минуту после того, как они ушли под крышу…
Я доложил об этом Юрию Алексеевичу, а он спокойно: «Соловьев, ты фартовый». Я ему: «Юрий Алексеевич, у меня семья, кто будет сына подымать, если я сяду в тюрьму?» А он в ответ: «Не беспокойся, директор, в беде не оставим».

Анатолий СОЛОВЬЕВ.