После введения продовольственных санкций в отношении стран Евросоюза самые горячие головы в нашей стране ждут немедленного подъема отечественного сельского хозяйства. И это естественно. Ведь, с точки зрения многих экономистов-почвенников, именно европейская закулиса до сих пор мешала российскому крестьянину встать с колен, поскольку приучила российского потребителя к импортному молоку и маслу. Но теперь наш крестьянин вздохнет, поскольку сами европейцы получили от наших политиков кукиш с маслом в виде запрета ввозить продукты.

Главная улица Нового Бора: коровы здесь не ходят…

Молочная река пересохла

Но почему-то наш крестьянин не торопится по примеру Ильи Муромца после длительной лежки слезть с печи и браться за борону. Многие хозяйства по-прежнему лежат на боку. А некоторые в последнее время и вовсе перестали шевелиться. И это несмотря на всю поддержку, о которой говорят наши власти и пишут газеты.
Впрочем, иногда газеты пишут и о том, что не в коня, дескать, корм. На днях усть-цилемская «Красная Печора» напечатала статью под пророческим заголовком: «Новоборцы могут забыть вкус молока и сметаны».
Новоборцы – для тех, кто не знает — жители заполярного села Новый Бор, служившего в свое время символом самого эффективного ведения сельского хозяйства за Полярным кругом.
Созданный в Новом Бору в предвоенные годы совхоз десятилетиями производил мясо, овощи, молоко, сыры. В последние годы существования Советского Союза Новый Бор считался ведущим сельхозпредприятием Коми, здешние дояры занимали первые места во всесоюзном социалистическом соревновании.
И вот в этаком молочном селе с сырными берегами сельская власть вдруг во всеуслышание заявила — люди должны забыть вкус молока.

Обреченные на голод

Тревогу в местной газете забил руководитель администрации Нового Бора Георгий Идамкин.
Глава сообщил журналисту районки о том, что он сильно обеспокоен резким сокращением поголовья крупного рогатого скота в местном фермерском хозяйстве, и поведал печальную историю о том, как вывелись коровы в Новом Бору.
По словам Георгия Идамкина, в 2012 году руководитель крестьянского фермерского хозяйства Галина Кириллова решила прекратить заниматься животноводством в связи с наступлением пенсионного возраста. Администрация сельского поселения приняла решение — выкупить у фермера скот, чтобы сохранить животноводство в Новом Бору. На эти цели было затрачено 200 тысяч рублей.
Местная власть уговорила заняться фермерством жительницу Нового Бора Марину Носову. Ей передали скот, помещения, технику. В июле 2013 года Минсельхоз республики выделил Носовой грант на развитие хозяйства — 700000 рублей (!). На эти деньги была приобретена техника и племенные животные. В хозяйстве насчитывалось 38 животных, в том числе 19 дойных коров.
Но все благие начинания чуть ли не сразу пошли прахом. Из-за того, что хозяйство в прошлом году заготовило слишком мало кормов, зимой произошел падеж животных. В зимовку текущего года фермерские коровы и вовсе оказались обреченными на голод. Ведь минувшим летом в хозяйстве опять не смогли заготовить корма. И вроде бы трава на лугах выросла, и помощь со стороны государства была. Но желающих косить сено в Новом Бору не нашлось.
В сентябре Носова официально уведомила главу поселения о грядущем крахе.
Чтобы спасти скот от голодной смерти, поселенческие власти безвозмездно передали фермеру из села Сергеево-Щелье 10 коров. Остальных животных сама фермерша продала или пустила под нож.
— Проблема с кадрами в селе все острее, — заявил Идамкин газетчикам. — Даже водителя в администрацию не можем найти, ждем семью с Украины.
И еще в этой статье говорится о том, что молодежь в Новом Бору не хочет продолжать дело ветеранов, не желает держать коров на личном подворье. В результате детский сад, школа, больница остались без молочных продуктов. А в перспективе, учитывая, что Новый Бор находится от райцентра на расстоянии 170 километров, а круглогодичная дорога отсутствует, люди здесь могут забыть вкус молока и сметаны. Кировскую продукцию сюда, в Заполярье, конечно, возят. Но лишь тогда, когда есть дорога. А расстояние превращает завозную сметану в настоящий деликатес — баночка ее в Новом Бору стоит более ста рублей.

Она устала…

Удивительную историю рассказал глава администрации села Новый Бор.
Удивительную настолько, что захотелось познакомиться с теми, кого муниципальный чиновник прямо обвиняет в нежелании работать. Ведь сотни лет при любой формации усть-цилемские крестьяне и выживали за счет того, что держали скот, заготавливали сено, доили молоко. А тут вдруг почти молниеносно настолько обленились, что не стали обеспечивать кормами на зиму крохотное стадо, уготовив коровам, которых на Печоре всегда называли кормилицами, голодную смерть или кончину от ножа мясника.
Мне удалось найти Галину Кирилллову, ту самую руководительницу крестьянско-фермерского хозяйства (КФХ), которая, по словам Георгия Идамкина, решила покончить с животноводством сразу по достижении пенсионного возраста. Оказалось, Галина Александровна бодра и активна и сейчас продолжает работу в Нарьян-Маре. Точнее сказать, ее энергии и опыта хватает сегодня сразу на два региона. В Коми в летний период она выращивает картофель. А на зиму перебирается в Нарьян-Мар, где торгует произведенной продукцией.
Многие новоборцы рассказывали: пока Кириллова занималась коровами в Новом Бору, в селе всегда были молоко, масло и сметана. Свежим молоком обеспечивались детские учреждения. Хозяйство выпекало хлеб, давало работу многим жителям села. При действующем, пусть и небольшом предприятии увереннее чувствовали себя частники, содержавшие животину на личном подворье: фермерша помогала людям техникой при заготовке кормов, доставке сена с лугов на личные подворья.
— Честно говоря, КФХ жило и развивалось без всякой помощи со стороны администрации поселения, а точнее – вопреки всему тому, что делали сельские чиновники, — вспоминает Галина Александровна. — Мы в свое время пережили проблемные времена и даже потихоньку пошли на увеличение поголовья. В той ситуации я, конечно, о пенсии и не думала — здоровье и силы были, а вот мыслей бросить дело не было. Однако ситуация сложилась совсем иначе.
Навозное дело
Вспоминать то, что случилось буквально за два месяца до «пенсии», Галине Кирилловой до сих пор трудно.
— После банкротства совхоза у нас было создано ООО, — рассказывает Кириллова. — Оно тоже пришло к печальному финишу. Наше крестьянское хозяйство выкупило у них скот, мы продолжали сотрудничать. У этого ООО образовалась большая задолженность по взносам в Пенсионный фонд, что, естественно, било по интересам тех работников, которые числились в организации. Чтобы ликвидировать задолженность, я решила продать перегной, который накопился за годы деятельности нашего предприятия и предприятия предшественников. Нашли в поле бурты, которые от времени уже покрылись толстым слоем дерна. Покупатели из Нарьян-Мара заключили с нами официальный договор, приехали со своей техникой, сняли дернину, погрузили перегной в машины и вывезли. Вырученные за перегной триста тысяч рублей мы перечислили на счет Пенсионного фонда. Но неожиданно глава поселения Георгий Идамкин обратился с заявлением в прокуратуру о том, что навоз продали незаконно. Оказалось, хоть навоз и не принадлежал поселковой администрации, но был складирован на поселенческой земле. Меня обвинили в том, что я нанесла существенный вред муниципалитету.
Рассмотрение дела в различных инстанциях тянулось несколько лет.
— Вы знаете, что значит для жителя Нового Бора участие в судах? — с горечью рассказывает бывшая руководительница крестьянского хозяйства. — В любое время года добраться до райцентра очень сложно. А в распутицу одна дорога — воздухом. А тут еще, уйдя с должности руководителя КФХ, я зиму стала проводить в Нарьян-Маре. Довольно часто мне приходилось по судебной повестке заводить снегоход и одной ехать пять часов по реке до Нового Бора, а уже оттуда добираться до Усть-Цильмы. Все эти тяжбы с сельской властью отняли у меня уйму здоровья. Были моменты, когда казалось, что я не выдержу. Зачем все это понадобилось Идамкину, ведь я ничего себе не присвоила, все деньги ушли государству, бывшим работникам села? На судах выяснилось, что навоз и в самом деле не принадлежал ни сельскому поселению, ни муниципалитету — о каком ущербе можно было вести речь? Тем не менее, меня осудили по уголовной статье. Это, я считаю, благодарность от местной власти за то, что я всю жизнь отдала сельскому хозяйству.
Кириллова рассказала, что вскоре после ее «отставки» она и другие специалисты сельского хозяйства предупреждали Идамкина — Марина Носова не годится на роль руководителя фермерского хозяйства.
— Я ничего не хочу плохого сказать о ней, — уточняет Галина Александровна. — Но это только с точки зрения чиновника работа на земле выглядит легкой. На самом деле — это адский труд, к которому не каждый готов. Чего греха таить, люди у нас тоже не слишком горят желанием работать. Тут и нужен руководитель, который сможет организовать, заинтересовать коллектив. По всей видимости, Марина Михайловна не смогла этого сделать. Вот и пришли всем селом к разбитому корыту.

Почему коровы не летают?

Еще более удивительные истории, живо напоминающие сказку, рассказанную когда-то Салтыковым-Щедриным, мне довелось услышать из уст частников Нового Бора, которые держали или еще держат скот.
У жительницы Нового Бора Валентины Воробьевой не так давно были две коровы. По ее словам, молоком и молочными продуктами с ее подворья пользовались два десятка жителей Нового Бора.
— От животных мы избавились по целому ряду причин, — рассказывает Валентина Леонидовна. — Трудно сейчас с кормами, поскольку нет своей техники. Но и администрация села свою роль сыграла. Стоит корове пройти по поселку, ее тут же фотографируют, а на хозяев заводят административное дело. Сколько на людей бумаг писали в милицию, сколько штрафовали — это же ужас. Но как коровам на выпас за село выйти, если не по улице? Что же им — по воздуху летать? Мы говорили главе администрации — помогите найти пастуха, ведь в селе масса безработных, помогите организовать выпас. Но вместо помощи только угрозы и наказания. Да зачем она нам нужна, такая нервотрепка. Вот и избавились мы от коровы.
В хозяйстве новоборца Николая Чупрова пока еще есть корова и бычок. Однако Николай Борисович честно признался — держит животных до настоящих холодов. Потом пустит на мясо.
— У нас был один из лучших совхозов республики, — говорит Николай Чупров. — И работники соответственно были лучшие. Но тут вдруг все разленились. А пусть лучше власть вопрос себе задаст: есть ли смысл сегодня людям работать при таком отношении? Вот вам мой пример — в прошлом году меня вызывали в суд за то, что корова прошла по улице мимо здания администрации. Мне это надо? Нам прямо в лицо сказали: дескать, частники в Новом Бору не нужны. Молоко будет давать фермерское хозяйство. В итоге на коров началась охота: прошло животное с пастбища домой — тут же заявление в прокуратуру. Большинство частников именно из-за этого давления отказалось от содержания коров — кому охота по судам таскаться? А вот поднять фермерское хозяйство у администрации силенок не хватило, тут ведь работать надо. Разрушать оказалось легче, чем строить… В общем, и техника у меня есть, и луга под боком, но я своих животных вывожу — это решение окончательное. Зато улицы чистыми будут. Хотя справедливости ради должен сказать — и сегодня, если корова лепешку уронит, за ней несколько человек с ведрами бегут, удобрений-то нет, поскольку почти всех животных в селе вывели.
Что это, как не живая иллюстрация сказки Михаила Евграфовича «Дикий помещик». В ней, как известно, рассказана история человека, недовольного тем, что «слишком много мужика в его владениях развелось». А потому, написал сатирик, решил он этого мужика извести: «И начал он стараться, и не то чтоб как-нибудь, а все по правилу. Курица ли крестьянская в господские овсы забредет — сейчас ее, по правилу, в суп; дровец ли крестьянин нарубить по секрету в господском лесу соберется — сейчас эти самые дрова на господский двор, а с порубщика, по правилу, штраф».
Конец истории известен — мужик в его владениях перевелся, воздух стал чистым. Только вот еды совсем не стало. Без всяких экономических санкций.
Владимир ОВЧИННИКОВ, Усть-Цилемский район.