В конце 50-х годов прошлого столетия в двух удорских деревнях — Макар-ыбе и Зерзяыбе – жили 350 человек, работали школа, детский сад, ясли, медпункт, люди трудились в основном в колхозе «Красный боец».

В колхозе держали 200 голов крупного рогатого скота, 100 лошадей, была даже своя птицеферма. Работали водяная мельница, две кузницы, пилорама, имелись 5-6 тракторов, бортовой автомобиль «ЗИЛ».
Сегодня от всего этого остались лишь воспоминания. Технику растащили, скот «самоликвидировался» по причине постоянного недоедания, луга и пашни заросли. Зимой в деревне постоянно живут теперь всего 19 человек.
Ежегодно в Макар-ыбе хоронят до 3-4 человек. Новорожденных нет. За 14 лет не было ни одной свадьбы — молодежь бежит из деревни.

По щучьему велению

Вместо того, чтобы стимулировать жителей деревни пускать на земле корни, создавать рабочие места, субсидировать строительство жилья, т.е. всячески содействовать тому, чтобы жизнь возрождалась, власти делают все с точностью «до наоборот». Кажется, что все усилия нашей «вертикали» направлены лишь на то, чтобы сытым и комфортным было существование лишь одной категории населения — растущему на глазах чиновничьему племени.
В 50-60-е годы прошлого века районная милиция состояла из нескольких сотрудников, а в рыбнадзоре работал один человек — Дмитрий Власов. Он обеспечивал порядок, люди до сих пор вспоминают его с благодарностью. Вряд ли так будут вспоминать занявшую его место госпожу Вурдову и ее сотрудников…
А таких чудес, как ГИМС, на Удоре и в помине не было! Пока река была судоходной и по ней ходили десятки судов, надзиратели на воде не требовались. Но как только Мезень обмелела, исчезло всякое организованное движение, то вдруг, как по щучьему велению, возникла государственная инспекция по маломерным судам — ГИМС.

Стоять, бояться!

Расскажу на собственном примере о том, как ведут себя эти «хозяева жизни».
Минувшей весной, когда вскрылась река, я отправился жить и охотиться в родовые угодья, расположенные в 50-ти километрах от деревни Макар-ыб. Живу, закон не нарушаю, на руках имеются все разрешительные документы.
Но почему-то все конт-ролирующие органы начинают в это время рассматривать меня и таких, как я, жителей района исключительно в качестве потенциальных нарушителей закона.
Вот в мою родовую избу заходит майор полиции Алимурадов с автоматом на груди. «Ваши документы на оружие!» — с порога требует страж порядка. Все бы ничего, но только автомат зачем демонстрировать? Разве что-нибудь угрожает жизни майора полиции?
А следом является работник рыбнадзора господин Бушенев. И тоже с порога безапелляционное: «Сам сознаешься, где сети поставил, или мы тут все «кошкой» протралим!»
Третьей подступает мадам из ГИМС. «Документы на лодку и мотор!». И тут же без передыху: мол, будем оформлять протокол, выписывать штраф. Якобы водительские права у меня про-срочены, хотя в этих самых правах срок окончания действия не указан.
Четвертый контролер — эксперт по охотничьим делам господин Емельянов. Смысл задушевного диалога прежний: «Ваши документы!» Я долго объясняю, что нахожусь не на охотничьей тропе, что я без оружия и не обязан предъявлять эксперту какие-либо документы.
Но сей господин неумолим: «Покажите бумагу, что избушка — это ваши родовые угодья!»
Я опять терпеливо объясняю, что избушка строилась еще при царе Николае Втором и царь-батюшка почему-то не запрещал коми народу рыбу ловить и дичь добывать на пропитание.
Но эксперта исторический экскурс почему-то не впечатляет, он обещает вернуться с ОМОНом.

«Веселый Роджер»

Кто и как сегодня пишет правила охоты? Взять, к примеру, правила охоты на водоплавающую дичь. В них сказано, что при следовании на моторной лодке ружье должно быть разобрано и находиться в чехле. Но как добывать эту самую водоплавающую дичь, ежели ружье разобрано? Вот и получается, что одной рукой государство берет деньги с охотников за лицензии, а другой рукой тут же штрафует (за то, что само и разрешило!).
Еще раз вернемся к действиям удорской рыбинспекции. Должен заметить, что инспекторы, требующие от населения здравствовать на каждый чих чиновников, сами-то не слишком законопослушны.
К примеру, по закону, плавсредство, на котором они обязаны выполнять задачи государственного контроля, должно нести флаг рыбоохраны, иметь опознавательные знаки, единую окраску: сине-белый цвет, сотрудники должны быть одеты в форменную одежду со знаками отличия и различия. Если хоть один из этих пунктов не выполнен, то действия рыбинспекции считаются незаконными.
Но вряд ли кто-нибудь из жителей района хоть раз видел развевающийся флаг на лодке рыбинспектора. Какие флаги, какой спецсигнал и опознавательные знаки, если представители рыбинспекции используют собственные лодки и моторы, что категорически запрещено? На такую лодку логичнее повесить «Веселого Роджера» — флаг с черепом и костями.
Почему все эти «представители государства» ведут себя так нагло на удорской земле? Потому что народ лишен права голоса! Схема подчинения работает просто – малейшая провинность (типа несвоевременно сдал лицензию): протокол — суд — штраф. В условиях тотальной безработицы, безденежья это действует безотказно.
Еще одна причина в том, что господа-чиновники в основном приезжие, чужаки. Свое будущее с нашим районом они не связывают — отработали и уехали. Какое им дело, как оплатит штраф пенсионер или безработный, имея минимальную пенсию 7,5 тысячи рублей или пособие по безработице в 1 тысячу рублей в месяц…

Мерзость запустения

Великие наши старики, участники трех больших войн прошлого века, оставили нам, их потомкам, благодатный край. Но теперь те же люди на своей земле пребывают в роли отщепенцев. И немудрено, что некоторые стали вести себя как временщики…
В отличие от поколения победителей мы оставляем потомкам обмелевшую реку, вырубленную тайгу, заросшие луга и пашни, тотальное беззаконие и произвол чиновников. Простят ли нам это будущие поколения?
Я убежден, что мы подходим к самому краю, за которым пустота, обрыв. И чтобы не упасть с него, необходимо остановиться, собраться всем неравнодушным людям республики, объединиться, обсудить ситуацию и выработать программу того, как можно еще спасти и нашу землю, и человека, который на ней живет.
Михаил КАРПОВ,
пенсионер, д. Макар-ыб, Удорский район.