26 апреля в городах и районах республики прошли памятные мероприятия, посвященные тридцать седьмой годовщине аварии на Чернобыльской атомной электростанции.
Накануне этой скорбной даты председатель республиканского общественного движения «Чернобыль» Елена Куприянова ответила на вопросы «Трибуны».

Елена Куприянова.

Отправились в самое пекло

– Республика Коми находится далеко от Чернобыля, но в советское время это была единая страна, и многие северяне отправились на ликвидацию последствий ядерной катастрофы. Сколько людей из Коми участвовало в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС?
– Более двух с половиной тысяч человек. Благодаря самоотверженному подвигу пожарных, вертолетчиков, военных, ученых, строителей и других из 800 тысяч специалистов, прибывших из всех республик СССР, удалось предотвратить развитие аварии до общемировых масштабов. За мужество и героизм 95 тысяч ликвидаторов были награждены высокими государственными наградами, из них 14 удостоены звания Героя СССР и Российской Федерации, семеро посмертно удостоены звания Героя Украины.
Сейчас, по данным Минтруда Коми, осталось чуть больше 750 ликвидаторов. Социальный фонд дает другую цифру. На сайте Национального радиационно-эпидемиологического регистра указано, что в декабре 2022 года в нашей республике зарегистрировано 1183 человека – это граждане, имевшие дело с повышенными дозами радиации, их дети и внуки. Доскональный учет есть только в нескольких районах – там, где населения мало. Например, в Усть-Вымском районе находят вдов, мужья которых скончались еще в 1990-х.
– Ликвидаторов призывали через военкоматы. Это была мобилизация или люди шли добровольно? Можно ли было отказаться от работы в Чернобыле?
– Зона катастрофы на ЧАЭС – это зона особой опасности, строгий пропускной режим. Никаких добровольцев туда никто не пускал. В кратчайшие сроки были подготовлены проект и план работ, по всей стране собирали необходимых специалистов. Уже 16 мая на Вуктыл пришла телеграмма за подписью министра газовой промышленности страны Виктора Черномырдина с предписанием направить буровиков на работу в зону отчуждения. Иными словами, за 20 дней уже была определена потребность в специалистах, и это без компьютеров и современных средств связи. Но в первую очередь там сразу после взрыва, после тушения пожара на АЭС оказались специалисты-атомщики. В СССР были войска гражданской обороны, радиационно-химической защиты, строительные войска разных специализаций, внутренние войска. Те, кто проходил службу в таких войсках, получали специальную подготовку, и их в Чернобыль призывали через военкоматы, причем призывали в основном тех, кто старше 30 лет и имеет детей. Громких историй про отказы не знаю, но, думаю, что такие случаи были.

Вдова обратилась к Путину

– Как исполняются нормы закона, в частности, про медицину. Как помогают женщинам, которые лечили своих мужей, потерявших здоровье в Чернобыле?
– По поводу того, что называется льготами. В законодательстве есть два термина: «возмещение ущерба» и «меры социальной поддержки», причем значение этих понятий существенно изменилось с течением времени, поэтому важнее сказать о другом. В 1991 году был принят первый закон с гарантиями для пострадавших от взрыва на ЧАЭС. В него внесли все то, что полагалось сотрудникам атомной промышленности.
Затем эти нормы распространили на ветеранов подразделений особого риска (служили на полигонах во время ядерных испытаний) и пострадавших при аварии на производственном объединении «Маяк» и испытаниях на Семипалатинском полигоне. Естественно, все нормативные акты гарантировали гражданам, подвергшимся воздействию радиации, внеочередное обслуживание в лечебно-профилактических учреждениях, бесплатное лечение и все лекарства либо бесплатно, либо за 50 процентов.
В середине 1990-х появилась формулировка «специальная программа медицинского страхования» – ее так и не создали. Сейчас остались внеочередное обслуживание и лекарства в рамках набора социальных услуг и по постановлению правительства аж 1994 года, но это постановление действует не полностью.
Все гарантирует федеральное законодательство, но исполнение зависит от возможностей региона, т. е. организации здравоохранения и кадрового потенциала на местах. Получилось, что работали в зоне ЧАЭС все на равных, а от государства получают то, чем располагает регион. Нужно объяснять, чем отличаются возможности Москвы от того, чем располагает система здравоохранения дотационной Республики Коми?
У нас есть вдова инвалида-«чернобыльца», которая добыла препараты для своего мужа, только обратившись к Владимиру Путину во время «прямой линии». Спасибо тем, кто дал ей такую возможность, но ведь это редчайшее исключение! В начале апреля во время ВСК в Минтруде РК председатель воркутинской организации рассказал о том, что «чернобыльцу» не могут доставить препарат из Санкт-Петербурга потому, что требуются особые условия транспортировки. Ближе этого препарата нет.

Живые и мертвые

– Какими льготами пользуются сейчас «чернобыльцы»?
– Общественная организация «чернобыльцев» в Коми была создана в 2001 году, на 10 лет позже образования Союза «Чернобыль» России. Десять лет нам потребовалось для того, чтобы понять: выполнение норм федеральных законов зависит от того, как организована в регионе работа соответствующих структур и от качества работы исполнителей. После вступления в силу закона «О социальной защите граждан в Республике Коми» внимание республиканских властей всех уровней сосредоточилось на упомянутых в законе льготных категориях. Из граждан, подвергшихся воздействию радиации, в закон были внесены только ветераны подразделений особого риска – видимо, потому, что их сочли ветеранами военной службы.
То есть республиканские власти выбрали из федеральных льготных категорий тех, кто, по их мнению, заслуживает внимания в республике, а с кем пусть разбираются на федеральном уровне. Результат один: все республиканские структуры на практике исполняют в первую очередь республиканский закон и вспоминают про «граждан, подвергшихся воздействию радиации», лишь после того, как эти граждане потребуют внимания к себе. Например, в социально-оздоровительный центр Минтруда «Максаковка» «чернобыльцев» не направляли с 2011-го до 2022-го. Причем для большинства «федеральных льготников» в республиканском законе просто продублированы формулировки федеральных нормативных актов, особенно в части медицинского обеспечения. Просим сделать тоже с 2005 года, и для этого не надо дополнительных средств.
Мы хотим увековечить память обо всех наших «чернобыльцах»: живых и мертвых. Еще при подготовке к 25-летию аварии на Чернобыльской АЭС в план был внесен пункт о создании республиканской книги памяти участников ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС.
Сами «чернобыльцы» уже давно осознали, поняли на примере ветеранов подразделений особого риска, что инициатива должна быть своя. Если сами не сделают, то никто им не предложит. Локальные книги памяти «чернобыльцев» уже изданы в Ухте, Печоре, Усть-Вымском, Прилузском и Сысольском районах. Особая благодарность управлению соцзащиты Вуктыла, сотрудники которого подготовили к 30-летию аварии презентацию о своих ликвидаторах. А в школе поселка Югыдъяг сделали презентацию в интернете.

Беседовала
Наталия ЕВСТИФЕЕВА.

Эта боль не проходит
Пепел Чернобыля стучится в наши сердца

В Сыктывкаре 18 апреля открылась выставка «В память о Чернобыле», посвященная 37-й годовщине катастрофы на Чернобыльской АЭС. Экспозицию можно увидеть в лекционном зале городской художественной галереи «Пейзажи Севера».

На открытии выставки собрались ликвидаторы аварии на ЧАЭС, члены их семей, представители столичной администрации, сотрудники МЧС Республики Коми и просто неравнодушные к истории горожане.
Представленные экспонаты собраны и оформлены совместно с общественным движением «Чернобыль» Республики Коми. В основном это фотографии и воспоминания ликвидаторов. На карте летчика-наблюдателя базы охраны лесов Коми Андрея Рачко можно увидеть нарисованную от руки зону отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС.
Напомним, что в 2001 году, к 35-летию со дня катастрофы на Чернобыльской АЭС, в центре Сыктывкара открыли памятник ликвидаторам аварии. Его установили в сквере по улице Чернова перед школой № 1. Сюда в 2009 году был привезен мемориальный камень высотой полтора метра, и около него ежегодно 26 апреля проходит митинг. Это не первый памятник «чернобыльцам» в нашем регионе. Памятники и мемориальные доски есть в Печоре, Усть-Куломском, Усть-Вымском и других районах.
В 2016 году прошел городской конкурс по разработке эскиза оформления мемориального камня. Поступило более сорока работ – от профессиональных скульпторов, художников и архитекторов, студентов вузов и учащихся художественных школ города. Победителем стал студент кафедры дизайна Сыктывкарского госуниверситета имени Питирима Сорокина Степан Сердитов.
Памятник – это серая плита, в центре которой выдолблено отверстие с многочисленными трещинами и царапинами. В отверстие помещена полусфера из кварцита.