Бывший министр здравоохранения Коми, а ныне глава Росздравнадзора Михаил Мурашко недавно заявил, что уже через два года контрафактные лекарства в аптеках исчезнут. И произойдет это благодаря новой системе маркировки медикаментов.
На каждую упаковку будет наноситься специальный DataMatrix код, который можно сканировать с помощью смартфона или сканера, установленного в аптеке. Примерно так же кассиры в магазинах сканируют товар по торговому штрих-коду.

Придется раскошелиться

По словам господина Мурашко, переход на новую систему маркировки будет завершен к 2020 году. И делается это якобы во благо потребителей. При этом он ссылается на опыт Европы и США, которые ввели подобную маркировку.
Но тут есть нюансы. Во-первых, на Западе эта система вводилась постепенно — в течение 10 лет. Во-вторых, в странах ЕЭС под обязательную маркировку не подпадают дешевые лекарства (подделывать их просто нет смысла). В-третьих, «техническая начинка» для этой системы в России не производится. Следовательно, нашим фирмам-производителям, дистрибьюторам и аптекам придется закупать дорогостоящее оборудование. То есть вывозить капитал на «загнивающий Запад».
Даже если представить, что все наши бабушки будут ходить в аптеку со смартфонами и с их помощью смогут научиться читать DataMatrix код, аптекарям все равно придется раскошелиться на сканеры ( стоимость каждого — от 15 тысяч рублей). Оснащение одного рабочего места продавца-кассира составит около 30 тысяч рублей. А если касс в аптеке, например, три, то соответственно 90 тысяч.
Кроме того, придется переоснащать оптовые аптечные склады. Но еще большие затраты понесут фармацевтические фирмы — там счет идет на миллионы долларов.
Таким образом, стоимость лекарств благодаря этой новации неизбежно увеличится. По оценкам независимых экспертов, в среднем — на 3-5 процентов. Что же касается дешевых лекарств, то удорожание может составить до 10 процентов.
Более того, производителям, особенно мелким фирмам, станет невыгодно работать в сегменте дешевых лекарств. Многие из них разорятся. А уменьшение количества игроков на фарм-рынке (то есть ослабление конкуренции) ничего кроме дальнейшего удорожания опять-таки не сулит.
Нет сомнений, что дополнительные расходы будут компенсироваться за счет потребителей.

0,2 процента

Почему сегодня, когда полки наших магазинов забиты фальсифицированной «молочкой» и другими продуктами, государство вдруг так озаботилось здоровьем граждан?
Тем более что «проблема фальшивых лекарств» в аптечных сетях явно надумана. Уровень фальсификата на рынке медицинских препаратов сегодня составляет лишь 0,2 процента, утверждает руководитель аналитической компании RNC Pharma Николай Беспалов со ссылкой на данные Росздравнадзора.
Если это действительно данные Росздравнадзора, то глава этого ведомства г-н Мурашко не может о них не знать.
Впрочем, Михаил Мурашко — маленький человек в системе российской власти. Приказ о разработке маркировки лекарств он, вероятно, получил непосредственно из президентской администрации.

Кому это выгодно?

Причина ускоренного введения маркировки медпрепаратов может быть связана с интересами влиятельных бизнесменов.
По сведениям РБК, заинтересованность в программе «мониторинга движения лекарственных средств» (то есть создании централизованной системы в масштабах страны) выразил глава СМП Банка Артем Оболенский, который является еще и учредителем АО «Национальный фармацевтический реестр» (НФР).
А основные акционеры СМП Банка, по данным РБК, — миллиардеры Аркадий и Борис Роттенберги. Напомним, именно это замечательное семейство стоит за введением системы «Платон» — взимание платы с водителей большегрузов.
Но вообще-то, система в России сегодня только одна: «государственно-частное партнерство». И грань между частными и государственными интересами уловить так же трудно, как представить себе 80-летнюю бабушку, которая с помощью смартфона пытается «раскодировать» упаковку с таблетками анальгина.

Виктор СЕМЕНОВ.